Заканчивается 2009 год, а вместе с ним и целое десятилетие. Первое десятилетие нового века и второе «либерального капитализма», насильно установившегося в стране после предательского развала СССР. В эти дни мы неизбежно подводим итоги пережитого и сравниваем их с прежними периодами жизни страны. Стремимся на их основе разглядеть очертания будущего. На что может рассчитывать Россия в следующие десять лет? Что наработано, или, напротив, упущено и растрачено в уходящий период? Какие надежды, какие ожидания и тревоги будут слышаться нам в музыке кремлевских курантов, которая через несколько дней возвестит о наступлении Нового 2010-го? А возможно – и о приближении новой эпохи в российской истории.

2000-е против 90-х?

Официальная пропаганда последних лет настойчиво внушала россиянам мысль о принципиальном отличии путинских 2000-х от лихих ельцинских 90-х. По ее версии, вопреки предыдущему десятилетию «радикальных реформ» и «шоковой терапии», 2000-е стали годами «стабильности», «наведения порядка» и «укрепления государственности». Эту же риторику во многом повторяла и сама власть. И эти же словесные декларации помогали ей получить поддержку общества, которая значительно превысила ничтожный уровень доверия к Ельцину и его команде в последние годы их правления. Сработала и обеспечила длительный эффект пропагандистская игра на внешних контрастах, на обновлении политической «упаковки». Народ был настолько унижен и разгневан деяниями ельцинского режима, что новой команде, пришедшей к управлению страной, достаточно было даже умеренной критики «наследия 90-х», чтобы многие восприняли ее как спасителей Отечества. Пусть даже она и состояла почти целиком из людей того же ельцинского призыва.

Мы, коммунисты, на протяжении всего уходящего десятилетия настаивали, что новая власть – это лишь припомаженная версия прежней. Что ее рейтинги во многом обеспечены словесными декларациями, с которыми принципиально расходится ее собственная практика, способствующая усугублению выстроенной в 90-е системы криминального капитализма. Именно против этой практики КПРФ неизменно выступала в Государственной Думе, в региональных, законодательных собраниях, в избирательных округах по всей стране. На предприятиях и в студенческих аудиториях. На улицах и площадях российских городов, где регулярно проходят наши акции протеста.

Именно с этой практикой мы боролись, голосуя в парламенте против самых разрушительных законов 2000-х, принятых властью. Против распродажи земли нуворишам. Против превращения здравоохранения и образования в доходное место. Против пенсионной реформы, которая привела к тому, что средняя пенсия составляет теперь не 70% по отношению к средней зарплате, как раньше, а лишь 20-24%. Против фактического упразднения Трудового кодекса, новый вариант которого абсолютно не обеспечивает защиту прав человека труда. Против нового Лесного кодекса, который позволяет не только бесконтрольно вырубать российские леса, но и распродавать их налево и направо. Теперь, после его принятия даже заповедники нельзя уберечь от ненасытных спекулянтов. Мы протестовали, мы сопротивлялись разрушительной практике. А в ответ «партия власти» и соловьи официальной пропаганды лицемерно обвиняли нас, что мы выступаем против тех благородных намерений и деклараций, которые власть выражает на словах.

Время со все большей очевидностью подтверждает нашу правоту. Подтверждает, увы, дорогой ценой.

Важнейшими показателями реального качества управления страной являются показатели демографические. Та же официальная пропаганда стремилась убедить нас, что низкая рождаемость в России вызвана не столько социальным неблагополучием, сколько приближением страны к западным стандартам, все большим ее сходством с европейской цивилизацией. Отчасти можно согласиться с тем, что низкий уровень рождаемости – это изнанка западного благополучия. Но миф о приближении России к европейским стандартам полностью опровергается другим показателем – уровнем смертности. В западных странах низкая рождаемость сопровождается еще более низкой смертностью, благодаря чему все равно сохраняется естественный прирост населения. В нашей стране ситуация принципиально иная. По показателям смертности Россия не только не сопоставима с западными странами. Она по темпам вымирания уже оставляет позади и самые неблагополучные страны «третьего мира». Вот результат. Десять лет назад, в 1999, в стране проживало 146 миллионов 300 тысяч человек. К нынешнему году население сократилось до 141 миллиона 900 тысяч. 2000-е, десятилетие «стабилизации», десятилетие, когда власть якобы отказалась от разрушительной практики 90-х, отняло у страны почти четыре с половиной миллиона человек!

Не случайно одну из своих статей, вышедших в уходящем году, я назвал «Система вымирания». В той же статье говорилось и о скрытой стороне этой проблемы, о том, чему не уделяет особого внимания официальная статистика. Речь идет о беспрецедентном вымирании коренного населения России. Серьезные демографы уже давно обращают внимание на то, что масштабы убыли населения в значительной степени сглаживаются притоком мигрантов. Если бы не он, показатели сокращения населения были бы вдвое большими. Отсюда следует, что реальным показателем убыли коренного населения страны является цифра общей убыли, умноженная на два. То есть, 4,5 миллиона, потерянных в 2000-х согласно статистике, заставляют предполагать, что коренных граждан в стране за эти десять лет стало примерно на девять миллионов меньше.

Убежден, что уже одного этого достаточно, чтобы дать власти неудовлетворительную оценку по результатам ее работы за десять лет. И уверенно говорить о том, что при сохранении нынешней социально-экономической системы управления следующее десятилетие принесет стране еще большие потери. Тем более в условиях, которые усугубляются общемировым финансово-экономическим кризисом. Кризисом, стремительно приобретающим характер катастрофы – особенно в России.

Откуда пришел кризис?

Если суммировать выводы экспертов по поводу природы нынешнего мирового кризиса, то в целом они сводятся к тому, что его спровоцировала планомерная мутация системы «глобального капитализма». В последние двадцать лет нарастал процесс, развившийся как раз после развала СССР, когда у капитализма, казалось, больше не было масштабных альтернатив и сильных конкурентов. Этот процесс характеризовался тем, что биржевые и банковские спекуляции с каждым годом играли в системе все большую роль, чем реальное производство. Что благополучие так называемого «цивилизованного мира» все больше опиралось на центры спекулятивного капитала, а не на его реальный вклад в мировую экономику, который постепенно уменьшался. Спекулятивная и, по сути, криминальная природа капитализма, его родовая черта, скрытая под покровом «цивилизованного рынка», все больше давала о себе знать. В конце концов, покровы оказались сорваны, и за ними обнаружился прогнивший изнутри, больной организм «глобальной» системы. А поскольку с этим организмом тесно связана практически вся мировая экономика, то на карте мира почти не осталось стран, не затронутых кризисом. В этой масштабной, авантюрной игре после разрушения советского блока и нового передела мира практически каждой стране было отведено свое место. Одним – место финансовых центров. Другим – место «сборочных предприятий» с дешевой рабочей силой. Третьим, в числе которых и Россия, – роль сырьевых поставщиков, по сути, сырьевых придатков, которые не могут рассчитывать ни на какое серьезное развитие производственной и научно-технической базы. Но теперь рушится на глазах сама система этой мировой аферы. И участвующие в ней страны не могут, как прежде, в полной мере выполнять расписанные для них роли.

В октябре уходящего года на страницах журнала «Однако» этот процесс точно характеризовал финансовый аналитик, главный экономист инвестиционной компании Ай Ти Инвест Сергей Егишянц. Он отмечал, что «рыночная экономика, предоставленная самой себе, монополизируется и разбалансируется – что и порождает кризисы».

Но ведь эта же характеристика, – только уже с поправкой на криминально-сырьевую специфику экономики и на коррупционную модель управления, – полностью применима и к внутрироссийской ситуации. Власти и ее пропаганда за уходящее десятилетие все уши прожужжали о том, каким благом стала для России сырьевая конъюнктура. Нам почти официально объявляли, что теперь мы имеем счастье жить в «сырьевой империи», которой заведомо гарантировано процветание и изобилие. Но ситуация, которую предлагалось рассматривать как большую удачу для страны, как гарантию ее благополучия, лишь усугубила скрытые процессы системного кризиса. И до предела ослабила возможности отечественной экономики и промышленности этому кризису противостоять. По сути, система государственного управления, почивавшая на сырьевых лаврах, разлагалась профессионально и не видела смысла препятствовать развалу промышленного производства, деградации науки, износу «на халяву» доставшейся от советских времен инфраструктуры.

Именно в этих факторах кроется объяснение, почему в России мировой кризис аукнулся особенно болезненно. Почему у нас падение производства в обрабатывающей промышленности составило более 20% – один из худших показатель среди стран «большой двадцатки» и даже среди стран СНГ. У нас есть все основания говорить: конец десятилетия оказался для страны не каким-то недоразумением, внезапно нарушившим благие намерения власти. Наоборот. Полностью прошедший под знаком кризиса и так и не предложивший внятных рецептов борьбы с ним 2009 год – это абсолютно логичный итог политики 2000-х, лишь загонявшей вглубь экономические и социальные болезни, нажитые страной в 90-е.

Сегодня этот факт признают все серьезные экономисты и аналитики, представители практически всех политических сил, за исключением разве что самых фанатичных приверженцев «либерального рынка» из «партии власти». Но это сегодня. И лишь одна политическая сила, в отличие от остальных, на протяжении всех этих лет предупреждала о порочности проводимой политики и противостояла этой политике всеми доступными средствами. Эта сила – КПРФ. Любой, кто возьмется проанализировать наши оценки и наши прогнозы трех-, пяти-, или десятилетней давности, обнаружит: о том, что сегодня другие лишь констатируют, мы во всеуслышание говорили, мы настойчиво предупреждали уже тогда.

У нас есть полное моральное и профессиональное право сказать нынешней команде: с точки зрения ответственной экономической и государственной политики вы не укрепили страну в сравнении с предыдущим десятилетием, но еще больше расшатали ее, еще больше ослабили.

Десятилетие обмана

Под руководством правящей команды 2000-х состоялось фактическое добивание сферы высоких технологий – как в гражданской, так и в военной области. Под ее руководством из года в год деградировала национальная промышленность, автопром. Не стану подробно повторять статистические цифры, касающиеся этих отраслей. За один только этот год они не раз прозвучали в моих статьях, в том числе и в совсем недавних

В качестве примера остановлюсь на той сфере, которая является основой развития промышленности – на станкостроении. Согласно последним данным, обнародованным прессой, производство металлорежущих станков сократилось в стране только в течение этого года на 66,2%. Продолжает стремительно усугубляться процесс, начавшийся сразу же после разрушения СССР. За это время Россия по производству металлообрабатывающего оборудования опустилась с 3-го места в мире на 22-е. Зависимость страны от импорта в этой сфере превышает сейчас 90%. В состоянии фактического коллапса оказались крупнейшие предприятия отрасли – Ивановский завод тяжелого станкостроения, Дмитровский завод фрезерных станков. И это проблема не только экономическая, не только промышленная. Она самым непосредственным образом связана с вопросом обороноспособности страны. Ведущий аналитик компании «Финам Менеджмент» Дмитрий Баранов в конце ноября заявил в интервью журналу «Новое время»: «Собственные станки производить необходимо. Это вопрос обеспечения национальной безопасности. Вам никто не даст купить станок, на котором вы будете точить снаряды, чтобы потом стрелять ими в противника».

Станкостроительная отрасль кропотливо создавалась в нашей стране при советской власти. Создавалась, когда на страну не проливался дождь нефтедолларов, как это было на протяжении почти десяти последних лет. Но тогда результаты достигались вопреки обстоятельствам – благодаря общей трудовой и гражданской мобилизации народа, благодаря профессионализму и ответственности власти и управленцев. И еще благодаря тому, что финансы и золотовалютные резервы страны в то время не были в руках кудриных. Что принятие экономических законов в то время не было в ведении таких людей как председатель парламентского Комитета по экономической политике Федоров, недавно договорившийся до того, что эти золотовалютные резервы «отделены от государства по Конституции».

Советская власть добивалась масштабных результатов в промышленном строительстве даже вопреки колоссальным трудностям. Нынешняя продемонстрировала лишь способность разваливать промышленность хотя в последние годы у нее были прекрасные финансовые возможности развивать ее и обновлять. Инвестировать в нее гигантские сырьевые доходы, а не размещать их в зарубежных банках, отдавая тем самым на съедение кризису.

То же самое можно сказать практически обо всех отраслях экономики, о социальной сфере, культуре и науке.

Это при нынешней правящей команде еще больше ослабла продовольственная безопасность страны, усугубилась ее зависимость от импорта. На заседании Совета безопасности 4 декабря президент подчеркнул, что «продовольствие сегодня сопоставимо с финансовым ресурсом и с энергетической безопасностью». И напомнил: на долю нашей страны приходится 9% мировой пашни, 52% черноземных почв, 20% пресной воды. Но при этом удельный вес российской продукции в общемировом объеме только 5% по молоку и лишь 2% по мясу. Сказал президент и о том, что в среднем россияне потребляют мяса, молока и овощей на 25% меньше физиологически необходимого минимума, а рыбы – на 45%. Но кому власть может адресовать эти упреки, кроме как самой себе?

Это при правящей команде 2000-х продолжилось удушение научно-исследовательских учреждений, деградация уникальной, доставшейся от Советского Союза системы образования. Это при той же правящей команде в стране на тринадцать тысяч сократилось число общеобразовательных учреждений. Это при ней за уходящее десятилетие учителей в школах стало меньше на 342 тысячи, а учеников – на 6 миллионов 700 тысяч! Все это усугубляется еще и трагикомическим нововведением под названием «Единый государственный экзамен» (ЕГЭ), что до предела снизило критерии оценки знаний выпускников школ и автоматически открыло двери вузов перед теми, кому там не должно быть места.

Это при сегодняшней правящей команде усугубилась деградация массовой культуры и фактическое удушение культуры традиционной, классической, национальной. Это в уходящем десятилетии крупнейшие телевизионные каналы утратили остатки стыда и вкуса в своей «развлекательной политике» – в такой же степени, как и в своей пропаганде. Результатом именно этих процессов оказывается то, что, согласно последним исследованиям социологов, почти 40% россиян вообще не читают книг. И это в стране, которая в советские времена признавалась во всем мире как одна из самых образованных, отличающихся уникальным интеллектуальным потенциалом!

Это при правящей команде 2000-х Россия стала крупнейшим в мире потребителем героина. Только по официальным подсчетам число наркозависимых (то есть законченных наркоманов) составляет в стране 2,5 миллиона человек. Ежегодно от одних лишь афганских наркотиков умирают 30 тысяч россиян – это в два раза больше, чем потери Советской Армии за 10 лет афганской войны, которую записные антисоветчики так любят поминать в качестве доказательства просчетов брежневской политики. Между тем, названные страшные цифры одновременно доказывают разумность действий советского руководства. Ведь одной из ключевых причин ввода наших войск в Афганистан была необходимость поставить надежный заслон проникновению тяжелых наркотиков в Советский Союз. Задумаемся, какую масштабную угрозу интеллектуальному потенциалу, да и самой жизнеспособности государства несет столь стремительная наркотизация населения. Но за целое десятилетие власть не предъявила стране ни одной внятной программы реальной борьбы с этим разрушительным злом. Не может? Или не хочет?

Кризис в открытой форме проявился в мире и в России полтора года назад. Но названные процессы развивались на протяжении всех 2000-х годов, усугубляя то, что было заложено в 90-х. И о таком десятилетии нам предлагалось говорить как о десятилетии стабильности? Нет, это было десятилетие негативной динамики, десятилетие развития разрушительных процессов. Если 90-е были десятилетием откровенного, неприкрытого вероломства и разрушения, которое «демократы» развязали сразу после прихода к власти, десятилетием прямого социально-экономического разбоя, то 2000-е стали десятилетием обмана и лицемерия. Десятилетием, когда реальная практика начисто разошлась со словесными декларациями. На словах – «отказ от ельцинского наследия». На деле – его «развитие», разрушительное для страны.

Сегодня власть осознает, что кризис вместе со страной бросает и ей самой вызов, серьезность которого такова, что на карту поставлено выживание России и политическое выживание тех, кто ею управляет. Уже одно это не оставляет власти возможности устраниться от необходимости каким-то образом противостоять кризису, менять ситуацию. Но любые позитивные возможности для нее максимально ограничиваются тем самым «тяжелым наследием». Мы, коммунисты, настаивали и продолжаем настаивать, что единственным способом по-настоящему изменить политику разрушения был переход к социалистическим принципам в ключевых сферах экономики и социальной жизни. Но ни десять, ни пять лет назад власть не сделала этого. И сегодня ее «тяжелое наследие» – это уже не только наследие 90-х, но и наследие собственной политики.

Нынешняя ситуация еще настойчивее требует: для жизненно необходимого стране выхода из замкнутого круга коррупционного капитализма нужен левый, социалистический выбор. Эта истина становится очевидной все большему числу политиков и экономистов даже в странах, гораздо более благополучных, чем Россия. Но способна ли принять эту истину и действовать в соответствии с ней нынешняя российская власть? И если она продолжит искать и внедрять «антикризисные» альтернативы, не выходящие за рамки негласного кодекса строителей дикого капитализма, то чем это может грозить стране?

90-е против 2000-х?

На протяжении уходящего года мы все наблюдали как болезненно сказывается на экономике России и на жизни народа падение мировых цен на сырье. Страна, посаженная «стабилизаторами» на сырьевую иглу, лишившись возможности торговать ресурсами по высоким ценам, не может пополнять свои финансы. В итоге нам предлагают единственный рецепт: «проедать» запасы из ранее сформированного резервного фонда, которые, как известно, иссякнут в течение следующего года. Что же дальше? Что ждет нас, если социально-экономическая политика по-прежнему будет опираться на сырьевую схему?

Аналитики дают на этот счет неутешительные прогнозы. Во многом их обобщает мнение, высказанное в уже упомянутой статье экономиста Сергея Егишянца. Он обращает внимание на стремительное уменьшение сырьевого спроса в мире, вызванное вытекающим из кризиса спадом промышленного производства и снижением потребления. Причем, речь идет не о временном уменьшении, а об устойчивой тенденции, которая будет лишь нарастать. Эксперт говорит, что только в США «потребление моторного топлива легко может ужаться раза в два. Прочие сферы использования нефти (нефтехимия, топливо) тоже заметно просядут. Схожие процессы будут идти и в других странах, что может урезать потребление нефти в мире раза в полтора. Учтем, что сокращение спроса на 3-4% уже вызвало жуткий обвал цены – думается, в перспективе нефть подешевеет ниже 20 долларов за баррель, а затем надолго стабилизируется между 20 и 40. Аналогичны перспективы газа». Исходя из этого, автор делает и социально-политические выводы, говоря, что с течением кризиса ВВП России может сократиться вдвое и составить в годовом исчислении 7-8 тысяч долларов на душу населения. «Меж тем, душевые затраты на самое необходимое (еда, кров, тепло и т.д.) составляют около 4 тысяч долларов, которых у многих не будет. Выходит, половину ВВП придется перераспределять лишь для минимального обеспечения народонаселения. Российская политическая система не приспособлена к такой задаче».

Думается, учет подобных прогнозов играет не последнюю роль в том, что руководство страны заговорило о необходимости отказа от сырьевой иглы и о модернизации, о переходе на инновационные пути развития как альтернативе экономике сырьевого придатка. Но каковы реальные ресурсы модернизации и инноваций, существуют ли они вообще при этой системе?

При сохранении общего вектора нынешней социально-экономической политики разговоры о модернизации и об инновационной экономике обречены так и остаться разговорами. Для того чтобы у страны появились ресурсы их воплощения в жизнь, необходимо радикально изменить систему. Радикально не в том разрушительном смысле, какой продемонстрировал демонтаж социалистического государства в 90-е годы. Радикально в смысле перераспределения собственности стратегических сфер промышленности и банковской системы в пользу абсолютного большинства населения. То есть, национализации названных сфер. КПРФ постоянно призывает к этому, поскольку сегодня не существует иной возможности получить масштабные финансовые средства для вливания в науку и в образовательную сферу, в промышленное и сельскохозяйственное производство. То есть, без национализации важнейших сфер экономики сегодня невозможно то, что и является реальной и спасительной для страны, а не абстрактной модернизацией.

Пока же, если говорить о реальном воплощении управленческим аппаратом тех идей, о которых на исходе года заявил в своих обращениях президент, ситуация опять напоминает ту, которую мы наблюдали на протяжении всех 2000-х. На словах – одно, на деле – совершенно другое. И общество отвечает на это возрастающим недоверием.

Вот красноречивые данные недавних опросов крупнейших социологических служб страны. По опросу ВЦИОМ, почти 60% граждан не знают, какие общественные группы могут стать движущей силой инноваций. 23% уверены, что таковых нет вообще. А по опросу Фонда общественного мнения, даже среди самых социально активных и благополучных граждан лишь треть верит, что модернизационная кампания даст положительные результаты. Граждане реагируют на декларации власти с таким недоверием не потому что отвергают разумное содержание ее заявлений. И не потому что не желают перемен. А потому что видят: на сегодняшний день эти декларации ничем не подкрепляются на практике. Подчеркнем, такие ответы дает то же самое общество, 80% которого, по данным социологов, выступает именно за то, к чему призывает наша партия – за национализацию ключевых сфер отечественной экономики. То есть, абсолютное большинство граждан осознает, что без этого никаких благотворных перемен, никакой реальной модернизации, никаких инноваций не будет.

По тем же причинам еще больший скепсис по поводу риторики власти демонстрирует наиболее образованная часть населения – научное сообщество. Вот как описывала «Независимая газета» прошедшие в конце июня в Центральном доме ученых «Дни русских инноваций»: «абсолютная бесперспективность создания инновационной индустрии в РФ была очевидна из как минимум половины докладов, и особенно в дискуссиях в кулуарах. А также, что особенно печально, пессимизм этот с особой обостренностью и откровенностью высказывает именно молодежь». И далее газета подытоживает: инновационная экономика «попросту несовместима со сложившимися в Российской Федерации укладами и приоритетами, которые стали привычны и удобны всей так называемой элите, но не остальному народу… Пришла пора делать не выводы, а оргвыводы, перейти от слов к делу, которое словам не противоречит, а соответствует. Если для класса тех, кто принимает решения в России и от кого что-то зависит, приятность их собственной жизни дороже интересов страны, Россия скатится не в третий, а в тридевятый мир». Нам остается констатировать, что за прошедшие с тех пор полгода ситуация нисколько не продвинулась в лучшую сторону.

Всего этого не может не понимать и власть. Но вопрос в том, способна ли она изменить правила игры, которые сама же установила в ущерб интересам страны? Нереализуемость собственных деклараций в рамках нынешней системы для власти, разумеется, очевидна. С внятной и действенной программой, которую предлагает левая оппозиция, власть тоже знакома. Других программ вывода страны из кризиса и реальной модернизации на сегодняшний день просто не существует. В том числе и у правительства, что лишний раз подтвердил его отчет, состоявшийся в Государственной Думе 16 декабря. По сути, перед властью стоит выбор. Либо опереться на программу левой оппозиции, представляющую альтернативу разрушительному опыту двух прошедших десятилетий. Это потребует принципиальной смены курса. Либо пытаться удерживаться в рамках сложившейся системы, рассчитывая, что кризис рассосется сам собой, что его можно переждать и «заговорить» громкими декларациями. Это чревато катастрофой, потерей страны. Наконец, третий вариант, еще более опасный: направить вектор социально-экономической политики в сторону еще большей «либерализации» экономики.

К сожалению, приходится констатировать, что в качестве «противоядия» кризисным результатам собственной политики власть склоняется именно к третьему, ультралиберальному варианту. На это указывает грядущая волна приватизации, о которой уже объявили правительственные чиновники. Согласно плану, одобренному кабинетом министров, в 2010 году планируется приватизировать около 700 предприятий, среди которых 28 относятся к числу стратегических. Среди них Росстрах, Московский Метрострой, Тыретский солерудник, Мурманский, Ванинский, Новороссийский и Туапсинский морские порты, новосибирский аэропорт Толмачево, екатеринбургский аэропорт Кольцово. Формальное объяснение, которое дает правительство: в следующем году бюджет получит от запланированной приватизации 18 миллиардов рублей, а в дальнейшем общая выручка составит 77 миллиардов. И эти деньги якобы помогут покрыть бюджетный дефицит следующего года. Но можно ли доверять подобным объяснениям, если размер дефицита, заложенный в бюджете 2010-го, составляет 3 триллиона рублей? Остается сделать вывод, что реальные цели новой приватизации расходятся с теми, которые заявлены на словах.

В ответ на планы правительства по приватизации КПРФ прямо заявила, что очередная распродажа госсобственности по дешевке затеяна не ради покрытия бюджетного дефицита, а ради дальнейшего разрушения страны. Именно на такую мысль наводят правительственные программы, согласно которым к 2012 году объем оставшегося государственного имущества сократится почти на треть.

Нашу мысль подтверждают и авторитетные эксперты. 10 декабря газета «Аргументы и факты» привела комментарий директора департамента стратегического анализа компании ФБК Игоря Николаева, который тот дал по поводу предстоящей приватизации во время интернет-конференции информационной группы Финам: «Озвученные намерения получить 77 миллиардов рублей за почти 700 предприятий – это именно по дешевке». Эксперт заключает, что «выставляемые на продажу государственные активы будут интересны прежде всего спекулянтам». То есть, попадут они не в руки грамотных управленцев, а в руки алчных перекупщиков, что грозит лишь дальнейшим масштабным ущербом отечественной экономике. Предприятия будут не обновлять, не развивать. Их будут просто перепродавать, обрекая на дальнейшую деградацию.

Главный экономист компании «Финам Менеджмент» Александр Осин высказался на той же конференции не менее определенно: «результатом приватизации в текущих условиях станет распродажа активов приватизированных производств и рост социальной напряженности».

Происходящий на наших глазах коллапс Автоваза, катастрофа российских моногородов, полностью зависящих от единственного градообразующего предприятия, однозначно свидетельствуют: система частного управления крупными предприятиями демонстрирует полнейшую неэффективность, непрофессионализм, расписывается в собственном банкротстве. Но в этой ситуации власть предпочитает сбросить с себя груз ответственности за российскую экономику. Ей удобнее распродавать остатки госсобственности, передавая их не только в руки российской олигархии, но и в руки иностранцев, которые в лучшем случае заставят российские предприятия работать на зарубежную экономику. Параллельно сокращая штат работников, или вовсе заменяя их на более дешевую рабочую силу из-за рубежа.

Это очередное доказательство полного провала либерально-монетаристской экономической политики власти. И одновременно – ее неспособности выйти из замкнутого круга торгашеских схем. Новые инициативы правительства заставляют предположить, что дальше оно пойдет по пути еще более явного возвращения к сценариям 90-х – и экономическим, и социальным.

Эту перспективу страна явственно ощущает уже сейчас. Так впервые за последние годы услуги ЖКХ в Москве с 1 января подорожают столь стремительно – почти на треть. Что ожидает нас в перспективе, если экономическая ситуация будет развиваться по тому же ультрарыночному сценарию? Новое издание неконтролируемой «либерализации цен», памятное гражданам по 90-м? Но на какую реакцию народа может в таком случае рассчитывать власть, если уже сейчас, по данным Левада-Центра, на вопрос «Совпадают ли сегодня в России интересы власти и общества?», 62% граждан отвечают – «нет»?

Накануне Нового года и нового десятилетия в России вырисовывается неутешительная и тревожная социально-экономическая картина. И, тем не менее, мы, коммунисты, считаем, что накапливающиеся отрицательные факторы могут открыть перед страной и обществом обнадеживающие перспективы.

В новое десятилетие – с верой в лучшее

КПРФ неоднократно публиковала свою социально-экономическую программу. Ее отдельные пункты я постоянно приводил в своих публикациях, посвященных анализу положения в стране и перспективам ее дальнейшего развития. Мы повторяли и повторяем, что наша программа – это одновременно и обращение к гражданам, к избирателям, и настоятельное требование по отношению к власти кардинально изменить свою политику. Это программа масштабных социально-экономических преобразований, в основе которой – возвращение гражданам контроля над ресурсами и стратегическими отраслями, эффективное подавление коррупции и других проявлений беззакония, восстановление полностью бесплатного образования и медицинского обслуживания. Не приватизация, а национализация даст стране средства на осуществление программ по восстановлению социальной сферы, функционирующей в интересах народа, и по модернизации экономики, отправленной в нокаут двадцатью годами капиталистического разрушения.

Еще раз повторю: ни у власти, ни у других политических сил нет внятной созидательной программы по восстановлению страны, программы, способной обеспечить ее выживание и достойное развитие. По нашему убеждению, у власти на данный момент остаются два варианта: либо взять на вооружение нашу программу, либо продолжать опираться на «либеральные» сценарии, усугубляющие разрушение и хаос.

Да, наша программа по сути своей революционна. Но речь не идет о революции как о насильственных действиях с жертвами и разрушениями. Подобной перспективой чреват именно упорный отказ от того, чтобы взять на вооружение социалистические принципы восстановления страны. Мы же подразумеваем под революционностью мирное, но масштабное переустройство системы управления страной и ее экономикой. По сути, речь идет о двух главных направлениях мирной революции – о революции кадровой и о революции законодательной.

Только за последние несколько месяцев вся страна наблюдала три печальных доказательства тотального управленческого кризиса. Этими доказательствами стали катастрофы с многочисленными человеческими жертвами: авария на Саяно-Шушенской ГЭС, крушение поезда «Невский экспресс» в результате взрыва и пожар в ночном клубе в Перми. Каждая из этих катастроф имела свои технические причины, но первопричина того, что они стали возможны – общая. Она заключается в том, что управление и контроль, некомпетентность и неэффективность тех, кто за них отвечает, уже достигают стадии коллапса. Это касается и предотвращения техногенных аварий, контроля за состоянием стратегических объектов, что долгие годы безответственно игнорировалось. Это касается и борьбы с организованной преступностью и терроризмом. В этом же ряду и коррупция, которая становится попросту опасной для жизни граждан, когда ради наживы органы, осуществляющие надзор за безопасностью объектов массового скопления людей, готовы поставить на карту сотни человеческих жизней.

Та же «схема» управленческого кризиса, по сути, распространяется в сегодняшней России на все важнейшие сферы. Наш вывод: необходимо масштабное обновление управленческого аппарата. Прежде всего это касается руководящего состава, играющего ключевую роль в принятии важнейших решений. Вдвойне неизбежна эта мера при условии, если страна встанет на путь серьезных социально-экономических изменений. Нынешний отряд коррумпированных и неэффективных управленцев попросту неспособен взять на себя их осуществление. И руководство страны не может в этом случае опираться на те политические силы, на ту «партию власти», на которую опиралось до сих пор.

Что касается законодательной революции, то она необходима для того, чтобы программа мер по спасению страны была подкреплена соответствующими законами – прежде всего социальными и экономическими.

Возможен ли для нынешнего руководства такой сценарий действий? На сегодняшний день ситуация говорит об обратном.

Достаточно вспомнить заявление премьер-министра, сделанное им в середине сентября на Инвестиционном форуме в Сочи: «Все инвесторы, которые входят в Россию, на российский рынок, ясно и четко должны понимать – сегодня и на будущее: мы сохраним для всех этот либеральный режим, который, на мой взгляд, является одной из фундаментальных основ для полномасштабного инвестирования в экономику России».

Время показало: никаких серьезных инвестиций российская экономика с тех пор так и не увидела – ни государственных, ни зарубежных. Но «либеральный режим» сохраняется. Однако сколько бы власть ни ходила по кругу знакомых сценариев «дикого капитализма», страна ходить по таким кругам уже не в состоянии. Парадокс в том, что, не желая полностью переродиться, система тем самым лишь приближает свой собственный крах. И это, вопреки сегодняшней глубоко кризисной ситуации, внушает оптимизм тем, кто хочет масштабных перемен в интересах страны и народа, поворота к социальному государству, к восстановлению социалистических принципов управления.

Наступающее десятилетие неизбежно приведет страну к смене системы, которая входит в полосу окончательного саморазрушения. Альтернативы этому, даже временной, попросту не осталось. Главный вопрос в том, чтобы не допустить и одновременного разрушения самой страны. В том, чтобы в критический момент в центре разворачивающихся процессов оказались здравомыслящие и компетентные силы, действующие в интересах России, в интересах народа.

Мы считаем, что в этой обстановке требуется единение всех национально мыслящих и ответственных сил, всех патриотов. Именно в этом главный смысл обращения ЦК КПРФ к гражданам страны «Путь России – вперед, к социализму!»

Кадровый потенциал и опыт нашей партии; глубинная связь ее целей с интересами большинства; наша убежденность в преимуществах социализма и уверенность в том, что мы способны реализовать эти преимущества на практике, – все это позволяет нам встречать наступающий год и наступающее десятилетие с верой в лучшее будущее, в возрождение и благополучие России.

Геннадий Зюганов,

Председатель ЦК КПРФ