Выступление первого заместителя руководителя фракции КПРФ в Государственной Думе Н.В. Коломейцева 9 ноября 2019 года на пленарном заседании по вопросу: О проекте федерального закона №747528-7 «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием регулирования в сфере электронной подписи».

Коломейцев Николай Васильевич:

- Уважаемый Иван Иванович, уважаемые коллеги! Открывая здесь осеннюю сессию, Председатель Государственной Думы предложил нам более серьёзно подходить к внесению и рассмотрению законопроектов и, в общем-то, более конкретному формулированию норм закона.

Если вы внимательно слушали ответы: «вот это будет представлено», «это будет подработано», «этого пока нет»... Я вам докладываю, что в соответствии с нашим Регламентом и 104-й статьёй Конституции вы должны были внести уже сегодня на рассмотрение — мне непонятно, как комитет принимал решение, — не только весь перечень законов, в которые должны быть внесены изменения, но и сами изменения, А у вас: этого нет, это мы пока не знаем, это пока ещё не проанализировали. Вы же вмешиваетесь в живую ткань экономики!

Вам здесь из зала был задан вопрос, говорили, что уже сегодня есть манипуляции с имуществом, уже сегодня есть потери данных банками. Вы, отвечая на вопрос, сказали, мол, мы более серьёзным структурам поручили — Центральному банку, налоговой службе... Но вы мне скажите, какую ответственность понесло руководство Центрального банка? Вот 500 кредитных учреждений закрыли только при Набиуллиной, вообще уже больше 3 тысяч закрыто у нас финансовых учреждений — а на поверку что получается? Финансовые активы вывели, весь высший менеджмент съехал вместе с семьями, а когда приходит туда АСВ, то там уже ничего нет.

Вот хотелось бы понять — вы в заключительном слове ответьте мне, пожалуйста, — каким образом мы с вами улучшаем деловую активность, о которой товарищ Фаррахов спрашивал, если вы правила игры берёте и кардинально меняете — и не можете ответить, где же, и как, и почему у семи нянек будет больше порядка?

У нас технологии не позволяют сделать безопасную электронную подпись — может быть, начать с технологии, развить её, а уже потом вводить все эти электронные новеллы? Потому что вы одно не довели до конца: у нас министерство цифрового развития сегодня не выполняет программы цифровизации России, технологически мы сегодня колоссально отстаём — а как же вы будете решать этот вопрос, если у «Сбербанка» теряются данные?!

С моей точки зрения, если вы выдаёте электронную подпись, то должен один человек отвечать. Вот есть антимонопольная служба, специалист во всех отраслях, — мне кажется, что и в данной ситуации орган должен быть один, который как бы уполномочен и несёт ответственность за то, что он даёт вам электронную подпись. У нас ведь, вы посмотрите структуру преступлений, на первом месте мошенничество.

Здесь много говорят о 219-й статье, которая защищает предпринимателей. Я вам докладываю: из списка Титова три предпринимателя вернулись — двое уже в зоне. Ну, им дали гарантию, мол, вы возвращайтесь, всё нормально, мы вас амнистировали, они написали соответствующие бумаги, но не успели приехать, как правоохранители их повязали и отправили в зону. А вы же в данной ситуации, мне кажется, до того наивно подходите — или умышленно, — что хотите устроить передел определённого, сложившегося уже рынка без добросовестной проработки следствий и последствий введения вашего закона.

Более того, я же вам не просто так задавал вопрос, я общался с экспертами, которые были в комитете, на заседании экспертного совета, которые были на слушаниях, мы с ними часа три обсуждали этот вопрос. Они говорят: вы не волнуйтесь, нам разработчики говорят, ко второму чтению текст будет кардинально переработан. Извините, каким образом? У нас сейчас утверждается концепция, если вы концепцию утвердили, то вы ко второму чтению кардинально ничего менять не сможете, ну, если только не применять такое произвольное право силы и доступа к ГПУ, то есть если вы там убедили, то вы считаете, что во втором чтении сможете большинством продавить.

Мы не можем поддержать такой сырой закон. У вас нет ответов даже на восемь вопросов, которые в зале прозвучали. Вот я внимательно слушал, сейчас ещё возьму стенограмму, почитаю. Ни на один вопрос не последовало ни одного конкретного ответа! А если ответа нет, значит, закон не готов.