После эпохи гайдаровско-чубайсковских реформ и в целом «святых 90-х» для миллионов людей в нашей стране слово «либерал» стало сродни ругательству. Оно и всё с ним связанное вызывает массовое отторжение в обществе. С началом Специальной операции на Украине была окончательно разгромлена новая генерация либерал-популистов, боровшихся за власть при активной поддержке из-за рубежа. Целый ряд знаковых фигур этого движения покинул страну и уже совершенно открыто встал на позиции коллаборационизма. В сознании большинства граждан России либерал устойчиво ассоциируется с опасным негодяем, предателем.
Действующая власть, проводя де-факто либеральный курс в социально экономической политике, максимально дистанцируется от слов «либерал/либеральный» и, тем более «правый», «буржуазный», «капиталистический», однако теперь официозу всё труднее маскировать реальность. Удобный спарринг-партнёр в лице прежних «несистемщиков», на фоне зоологического социал-дарвинизма которых можно было выдавать свою политику едва ли не за верх отеческой заботы об обществе, исчез. Он настолько дискредитирован, что не может больше выступать объектом сравнения. Потенциально данная ситуация крайне невыгодна для правящего режима, так как на идейном поле образуется дихотомия официального, охранительного взгляда на вещи и её критики слева.
Дополнительным фактором служит то, что на фоне сражений, в которых стреляют друг в друга сыны некогда братских народов, чьи родители ещё хорошо помнят атмосферу дружбы и межнационального мира, царившую в СССР, стремительно нарастает ностальгия по Советскому Союзу. Огромное количество русских и украинцев справедливо видит корни современных трагедий в капиталистической реставрации Перестройки и последовавшем за ней растаскивании единого Отечества на уделы новыми «элитами». Более того, людям уже недостаточно понимать своё прошлое – громадное их число желает деятельно изменить его. И не случайно муссируются слухи о возможной денонсации правительствами России, Белоруссии и новой, денацифицированной Украины Беловежских соглашений. Импортзамещение понимается как новая индустриализация. Вместо желанного для правящей камарильи сплочения под рукой «батюшки царя» и испуганной готовности покорно следовать любым указаниям свыше, народ РФ в условиях тяжелых испытания продемонстрировал готовность к переменам, а также – презрение к «запутавшимся патриотам» из числа олигархов и их обслуги.
В свете вышеизложенного оборонять либеральную политику от критики слева становится всё труднее. Она, эта критика, встречает сочувствие и понимание у самых широких слоёв населения. В этой связи, во-первых, применяется метод максимального сокращения доступных для левых сил трибун и средств для агитации. Во-вторых, идёт в ход дискредитация тех или иных конкретных персоналий в рамках существующих политических партий, вместо их идейного базиса. Всё это глобально – не более чем полумеры, а потому и власть (сама являющаяся по сути своей либеральной) и сохранившаяся титульно либеральная часть медийного истеблишмента пытается внедрить в умы людей установку о принципиальной утопичности коммунизма и даже социализма как такового. Иными словами, капитализм плох, но, якобы, безальтернативен. Сделать это в конкретных условиях нашей страны, где большая часть населения в прямом и переносном смысле родом из СССР проблематично. Необходимо ни много ни мало, дискредитировать всю советскую историю, ознаменованную множеством несомненных побед и достижений. Тем не менее, либеральная пропаганда выработала свои подходы.
Помимо откровенных лжи, запугивания и попыток давить на эмоции стенаниями о статыщахмилльонов расстрелянных лично Сталиным и о подавлении в СССР Свободы с большой буквы, фактически сумму их воззрений и аргументов можно свести к двум основным постулатам. Первый: СССР распался, а значит советский проект изначально был нежизнеспособен и обречён. Так сказать, по построению. Второй: Советский Союз проиграл Холодную войну Соединённым Штатам, а значит был менее эффективен в борьбе, нежели они. Социализм проиграл капитализму.
Данный материал будет попыткой в кратком, сжатом виде, но с опорой на исторический и статистический материал, развенчать оба этих тезиса.
Начнём с первого – его ложность более очевидна. Варьирующийся в зависимости от уровня ведения дискуссии от фраз типа «Развалился ваш Советский Союз!», или «Социализм – утопия. СССР распался» и до довольно объёмистых работ, принципиально он утверждает, что факт гибели Советского государства является доказательством его фатального несовершенства и заведомой невозможности успешной реализации проекта построения социализма/коммунизма. Хотя от подобного строя мысли и разит фатализмом – что было, то было, и иначе быть никак не могло, либералы полагают его логически безупречным.
Давайте экстраполируем данное утверждение, расширим его от исключительно отечественной истории XX столетия до мирового масштаба, уберём слова «Советский» и «социализм». В общем виде получаем: исчезновение с политической карты государства является доказательством неэффективности его социально-экономического и политического механизма, причём на всём протяжении его истории. А это, стоит только приложить данное лекало к конкретным примерам, явственная неправда.
Так, с точки зрения отечественного либерала Римская империя – изначально нежизнеспособная, основанная на неверных принципах, а возникшие на её обломках варварские королевства, скажем, вандалов, взявших и разграбивших в 455 году Рим, более передовые и эффективные по сравнению с римской системой. Вандалы всегда шли по более правильному пути развития, а Рим – поворот не туда со столбовой дороги человечества. Монголы завоёвывают Китай в XII веке? Значит кочевое скотоводство эффективнее оседлого хозяйства, это же очевидно!
Исчезновение государства есть лишь один из эпизодов его истории, последний, который может как быть своеобразным выводом из всего его существования, так и не быть им. Например, действительно, будущая судьба государств крестоносцев на территории Ближнего Востока в существенной мере вытекала из особенностей их появления. Но так бывает отнюдь не всегда. История богата и разнообразна. А что если начать выхватывать не последний, а вообще любой эпизод – и делать выводы об эффективности и ущербности, причём даже не конкретных людей, организаций, стран, а именно систем? Эфиопия одержала победу в Итало-Эфиопской войне 1895-1896 – феодализм эффективнее империализма! Имеющие в 1848 году узаконенное рабство США громят Мексику, где оно было запрещено. Значит рабовладение эффективнее! Аборигены съели Кука… Нет, это я продолжать не буду – не до шуток.
Не является критерием и взятая безотносительно других параметров протяжённость по времени того отрезка в истории, который та или иная страна наличествует на Земном шаре. Третий Рейх просуществовал около 12 лет. Первая Французская империя просуществовала и того меньше. Государство Непал существует по сию пору с 1768 года. Следует ли из этого, что на период синхронного наличия на свете Непала и Первой Империи, или Непала и Нацистской Германии, первый был более эффективно устроен? Ведь он же сохранился, а державы Наполеона и Гитлера были уничтожены! Таиланд непрерывно существует на свете с 1238 года, ни разу не утратив независимости, в то время как Германия существует как единое государство с 1871 года, теряла независимость, а также пребывала в насильственно разделённом состоянии примерно 40 лет. Можно ли сделать из этого вывод, что социально-экономическая и политическая система Таиланда эффективнее немецких?
Факт исчезновения какого-либо государства с карты мира, бесспорно, свидетельствует о том, что оно претерпело некий кризис. Но ничего не даёт нам заключить о характере этого кризиса, тем более – о том, что он носил перманентный характер и был неизбежным следствием основ, на которых государство созидалось. Да, то, что СССР распался, говорит о том, что система была неэффективной – ровно и строго та система, которая наличествовала в стране в 1991 году, которая начала устанавливаться с реформами Горбачёва. Но никак не система Ленина, Сталина, или даже Брежнева.
Точка. Занавес.
Перейдём теперь ко второму тезису. Он выглядит так: Советский Союз проиграл США Холодную войну, значит он был менее эффективен в борьбе, следовательно капитализм эффективнее социализма. Частично сама подобная логика уже была подвергнута критике выше. Конкретные эпизоды противостояния государств, пусть даже и сверхдержав, ещё не дают возможности заключить об эффективности или неэффективности социально-экономических систем – на это требуется больше исторического времени. Французская Республика и наследовавшая многие достижения Великой Французской Революции Первая Империя проиграли войну коалиции реакционных монархий. Однако, по прошествии полувека, Европа шла в гораздо большей степени по пути французов, а не их противников. В 1815 Наполеон был побеждённым Корсиканским чудовищем, а в 1840 его останки с почестями перезахоронили в Доме инвалидов в Париже в саркофаге красного порфира.
Но даже оставим это в стороне. Самая большая ошибка сторонников второго тезиса в том, что они принимают межгосударственную борьбу за чистый спорт, который может дать объективные результаты. Они рассматривают исторический процесс как научный опыт, но совершенно не делают необходимых при этом поправок. В спорте неравные по своим возможностям атлеты, тем не менее, соревнуются на одинаковой дистанции и в одинаковых условиях. Не так – в мировой политике. Совокупность материальных и исторических факторов делает для одного трассу ровной и гладкой, а для другого – полосой препятствий, заставляет одного преодолевать расстояние много большее, нежели пробегает другой.
Возьмём СССР и США.
Мы привыкли мыслить Россию очень богатой странной, обеспеченной всеми видами ресурсов. Это действительно так. Но и Соединённые Штаты обеспечены ими в достаточно высокой степени. При этом добыча их, да и вообще вся хозяйственная деятельности у нас и них проходят в кардинально отличающихся природно-климатических условиях. США чрезвычайно выгодно расположены в умеренных широтах, не неся крупных издержек ни на кондиционирование рабочих пространств, как страны Тропического пояса, ни на их отопление, как мы. Несмотря на очень большую продуктивность отечественных чернозёмов, в целом основная часть территории РФ, а до того СССР, была малопригодна для интенсивного ведения сельского хозяйства, т.е. отставание от США и здесь является предзаданным. Если в США основной регион добычи и переработки нефти это побережье Мексиканского залива, примерно 30 градусов северной широты (для сравнения самая южная точка СССР – знаменитый город Кушка – располагался на 35 градусах с.ш.), то у нас это Ханты-Мансийский АО, чья столица находится на 61 градусе с.ш. Абсолютный минимум температуры в январе – минус 49. В городе Мобил, штат Алабама – это один из основных центров нефтепереработки абсолютный минимум – минус 18 градусов, был зафиксирован в феврале 1899 года. Средняя температура февраля месяца – 12 градусов тепла.
При наличии ряда спорных моментов и выводов, в целом автор рекомендует к прочтению книгу А.П. Паршева «Почему Россия не Америка», где фактор климата, центральный в повествовании, разбирается подробно. Если желаете более наукообразных и фундаментальных работ, то можно взять для начала статью академика РАН, выдающегося историка Л.В. Милова «Природно-климатический фактор и особенности российского исторического процесса» – тоже даёт весьма наглядное представление.
Но ведь проблема неравенства участников нашего виртуального забега отнюдь не ограничивается климатом. Уже на момент условного старта – на 1917 год, хотя тогда никто, ни в Союзе, ни в Штатах так не ставил вопроса, хозяйственное отставание Советской России, доставшееся ей в наследство от Империи, от Америки было весьма велико. Далее – прямые потери в результате столкновений с внешним врагом. Мировые войны XX века забрали у США 116 708 жизней в Первой и 405 399 во Второй. У России/СССР это будет соответственно 2 700 000 в Первой и 26 600 000 во Второй. А если ещё вспомнить о Русско-японской, если учесть Гражданскую… Ни единого раза в XX столетии боевые действия не велись на территории Соединённых Штатов. Об экономических же потерях СССР в годы Великой Отечественной можно издать отдельную серию книг только со статистическими материалами…
При всём этом Советский Союз упорно и довольно успешно противостоял США в военной сфере, к началу 1980-х добился существенного количественного превосходства в бронетехнике, артиллерии, примерного паритета в авиации, уверенно уменьшал преимущество США в морских вооружениях. Что до стратегических вооружений, то незадолго до 1980 года число ядерных боезарядов на вооружении Советской армии сравнялось с американским на рубеже примерно 25 000 единиц, а к 1990 году при примерно тех же цифрах у США мы имели уже 40 000 единиц. И примерное равенство по средствам доставки. Что касается качества вооружений, то это отдельная и очень обширная тема, так что, товарищи и граждане, поверьте на слово, в основной своей части – не хуже. В некоторых очень важных пунктах – лучше. Так, в 1970-е, до появления на вооружении блока НАТО танков Абрамс и Леопард-2, наше превосходство в бронетехнике было просто подавляющим. В 1980-е – значительным. Мы имели все шансы, начнись в Европе конфликт без массированного применения ядерного оружия, дойти до Ла-Манша.
В сфере дипломатии, послевоенные сталинские годы были временем впечатляющих успехов, из которых главнейший – победа коммунистов в Китае. Далее, несмотря на огромный ущерб, нанесённый Хрущевым с его развенчанием культа личности, по авторитету СССР и по мировому коммунистическому движению, всё равно Советский Союз оставался основным ориентиром для государств, образующихся в результате деколонизации. Мощная левая волна поднялась в Латинской Америке. В конце 1970-х начале 1980-х, когда одновременно происходит Сандинистская революция в Никарагуа, Исламская революция в Иране (которая вывела его из американского блока), ввод советских войск в Афганистан, начинается постепенное налаживание отношений с Китаем, общая результирующая в сфере международных отношений если и не обещает СССР успеха, то, совершенно точно, ни в какой мере не указывает на неизбежность скорого краха.
Экономика требует более детального разбора, но важно определиться с главным. Фактически правильный вопрос – это вопрос о темпах, о том, насколько успешно находящиеся в неравных условиях бегуны преодолевают свою дистанцию. Вот о чём нужно говорить, обсуждая состязание систем. И здесь обнаруживается, что вплоть до начала Перестройки спортсмен в красной майке шёл лучше, нежели спортсмен в звёздно-полосатой.
Как сравнивать?
Валовый внутренний продукт, или ВВП, отражает совокупную стоимость всех конечных товаров и услуг, созданных на территории страны. В том числе – услуг финансовых. Добавленная стоимость, пусть даже её характер исключительно спекулятивен, тоже учитывается при исчислении ВВП. В этом смысле та цифра, которую мы видим в случае с США, куда менее обеспечена реальными благами и материальными активами, нежели у СССР, где доля финансового сектора в ВВП не превышала на 1990-й год 1%. У самих Штатов на тот же год это почти 20% ВВП. Также из расчёта ВВП исключаются все непроизводственные сделки, как то: государственные трансфертные платежи, в том числе выплаты социального страхования, пособия по безработице, пенсии и выплаты, которые государство предоставляет отдельным домохозяйствам, студенческие стипендии, и т.п., что при гораздо более развитой системе социальной защиты в Советском Союзе, тоже сильно сказывалось на конечных величинах. Там, где американцу пришлось бы заплатить за медобслуживание (что как услуга было бы учтено в ВВП), советский гражданин получал его бесплатно (государственные траты же на эту помощь в ВВП не учитываются).
Итак, ВВП – лукавая величина, но и здесь мы можем очень ясно прослеживать позитивные для Советского Союза тенденции. На 1938, если принять ВВП США за 100%, то ВВП СССР составит 37%. На 1950 – после тяжелейшей Великой Отечественной это будет 29% (от новых американских 100%). На 1984 – 51%. Иными словами, несмотря на все испытания и военные утраты, в целом за период существования Советского Союза его экономика всё более сближалась с американской, разрыв сокращался.
Если же взять не ВВП, а валовые производственные показатели: выплавки стали, производства электроэнергии, ключевых видов станков и оборудования, и их прирост, а именно на это обращало приоритетное внимание ЦСУ СССР при составлении своих статистических сборников, то тот факт, что Советский Союз шёл по дистанции гораздо лучше, нежели Штаты, станет совершенно очевиден. По той же стали СССР в 1974 году уверенно обошел США, выйдя на первое место в мире по её производству, которое и держал вплоть до своего распада. Где не удавалось завоевать первенство, шло уверенное сближение. В 1970-м году США производили 8 240 000 автомобилей в год, а Советский Союз – 869 000. Десятилетие спустя США производили 8 067 000, т.е. даже несколько снизили свои прежние показатели, а СССР – уже 2 114 000. Сходным образом дела обстояли и раньше. Индустриализация 1930-х, две первых пятилетки, дали СССР прирост промышленного производства за 9 лет в 2,9 раз, в то время как ВВП за время с 1928 по 1940 вырос только на 55%.
С методиками расчёта уровня жизни всё особенно сложно – очень велика разница двух систем. Средние зарплаты в отраслях, которые, в свою очередь, можно сравнивать только через пересчёт по актуальным валютным курсам, не отражают тех благ и продуктов, которые советский человек мог получить через систему социального обеспечения. Скажем, вся сфера жилищного строительства в СССР и политика по бесплатному предоставлению жилплощади уже принципиально подрывает основы для корректных сравнений по таким показателям как ВВП на душу населения по ППС – паритет покупательной способности просто не может сопоставляться, ведь то, за что один платит, другой получает даром. Только за время правления Леонида Ильича Брежнева квартиры получило более 162 000 000 человек. Ещё тяжелее соотнести качество приобретаемых товаров. Средний американец всегда был способен приобрести и потребить больше основных продовольственных товаров, нежели житель СССР, или современной России, но вот качество этих товаров в период господства системы советских ГОСТов было весьма различным. Простое же разделение ВВП на число жителей не отражает особенностей распределения национального богатства, гораздо более равномерного и справедливого в Союзе, чем в Штатах.
Отдельно – о темпах экономического роста. Да, действительно, на протяжении 9-11 Пятилеток, т.е. с 1970 по 1985 годы, темпы экономического роста снижались. Но с каких величин! 8-я Пятилетка 1966-1970 – одна из самых успешных в истории Союза, со среднегодовыми темпами роста в 7,8% в год! Выпуск промышленной продукции увеличился на 485 %! После – да, постепенное уменьшение показателей: в 9-й Пятилетке — 5,7 %, в 10-й Пятилетке — 4,3 %, в 11-й Пятилетке — около 3,6 %. Так вот, даже последняя цифра – на уровне ведущих стран Западной Европы и США за то же время. В США в 1980-м году ВВП упал на 0,3%, в 1981 – возрос на 2,5%, к 1985 темпы достигли примерно 4% в год. И, конечно, советские показатели гораздо выше, чем то, что имеет современная, рыночная Россия. Собственно, в последние рассчитанные годы они у нас вообще отрицательные: -0,2% в 2016, -2,8% в 2015. В 2014 было 0,7%, в 2013 – 1,3%.
Суммарно получаем следующее: при вопиющем неравенстве стартовых условий, отсчитывай хоть с 1917, хоть с 1945-1946, Советский Союз не только упорно не сходя с дистанции соперничал с Соединёнными Штатами, но и успешно сокращал имевшийся разрыв по всем ключевым позициям. В 1970-х появились сферы, в которых СССР достиг достаточно уверенного лидерства. Темпы развития в начале 1980-х объективно замедлились, но никак не диктовали немедленное прекращение борьбы, мало того, по-прежнему в общем и целом были выше синхронных американских.
Спорной представляется даже сама постановка вопроса о проигрыше Холодной войны Советским Союзом. Равнозначна ли капитуляция, вызванная внутренними процессами перерождения элит, поражению в противоборстве? Но, что можно утверждать определённо, социализм не проиграл, а одержал верх в противостоянии с капитализмом. Как в прямом, величайшем в истории, военном противостоянии 1941-1945, так и в сравнительно мирном состязании второй половины 1940-х – первой половины 1980-х.
Напрашивается следствие: сейчас, когда налицо новая инкарнация русско-американского антагонизма и борьбы, отбрасывая даже все прочие факторы, кроме одной лишь голой, почти математической эффективности, наилучшим вариантом для нас является скорейший переход на социалистические рельсы.
Последнее, на чём хотелось бы остановиться, это квазифилософский, а на деле глубоко обывательский тезис о том, что «В одну и ту же реку нельзя войти дважды». Дескать, если СССР уже был, то повторно воссоздать его не получится. В строгих формулировках это будет звучать так: в истории невозможно повторение ранее имевшихся и по тем или иным причинам отброшенным формам общественно-экономических и политических отношений. Едва ли нужно приводить примеры – их масса, чтобы продемонстрировать обратное. Лукавите, господа! Ваше утверждение могло бы быть иметь смысл и даже быть истинным, если добавить в него слово «точное повторение». В этом смысле, да, ввиду объективно огромных перемен в материальном базисе, едва ли возможно будет действовать в точности теми же методами, как в 1917 году и получить в точности те же результаты. Но этого никто и не пытается утверждать. А вот переосмысление уже имевшихся прежде общественных отношений, частичный или даже почти полный к ним возврат в истории встречаются и не раз. Причём зачастую как раз в форме преодоления реакции, можно даже сказать в классической, ещё гегелевской схеме диалектики: тезис-антитезис-синтез. Можно вспомнить тех же французов, которые получили, как реакцию на Революцию, Республику и Первую Империю, реставрацию Бурбонов на троне, но затем, за 33 года и две революции, возвратили с некоторыми изменениями ранее ликвидированные формы и структуры. Можно привести пример Английскую революцию 1642-1645, установившую республику Кромвелля, реставрацию монархии в 1660-м, а затем Славную революцию 1688, вернувшую большое количество упразднённых реакцией революционных достижений.
У нас контра одержала верх в 1989-1993. Если взять за точку отсчёта распад СССР и 1991 год, то когда в 2024 году окончится новый президентский срок Владимира Путина, будет 33 года. Столько же, сколько от Ватерлоо и окончательной, как казалось, реставрации Бурбонов во Франции до отречения последнего из них – Луи Филиппа I, после которого была провозглашена Вторая Республика…
Да, бесспорно, интересная вещь – история!
Естественно, это не означает, что можно просто сидеть и ожидать перемен. Шестерни исторического процесс проворачиваются массами! Но, во всяком случае, коммунисты всегда могли быть и останутся теперь убеждены в одном: объективные законы развития на их стороне.
Выпускник магистратуры исторического факультета МГУ Иван Мизеров
