И до 24 февраля многие действия российских денежных властей (Центробанка и Минфина) вызывали серьезные вопросы. Логика многих решений, принимаемых на Неглинке (официальный адрес Банка России) и Ильинке (официальный адрес Минфина России), была непостижима для тех, кто считает, что денежные власти России должны действовать в интересах Российской Федерации.
После 24 февраля к нелогичности этих действий прибавилась закрытость: сократился объем публикуемой статистической информации, а некоторые попадающие в открытый доступ цифры и факты, денежными властями никак не комментируются.
Далеко за примерами ходить не надо. Банк России ежемесячно публикует ключевые показатели своего балансового отчета. В балансовых отчетах в активах всегда была позиция «Прочие активы». Никто на нее ранее не обращал внимания, поскольку по отношению к общей сумме активов Банка России на нее приходились десятые доли процента. Но после 24 февраля эта неприметная позиция стала стремительно расти. На конец октября величина «прочих активов» составила 8,77 трлн руб., или 18,1% всех активов Банка России. Это в два с лишним раза превышает значение такого показателя активов, как выданные Банком России кредиты. Но никаких комментариев по этому поводу Неглинка не дает. Одна из моих рабочих версий – за этой позицией скрывается накопление Банком России дружественных валют, в первую очередь китайского юаня. Однако делается это секретно, т. к. еще 28 февраля 2022 года Банк России объявил, что прекращает свои операции с валютой. И если верить информации сайта Банка России, с тех пор ЦБ не продавал и не покупал никакую иностранную валюту.
Правда, тут возникает интересный вопрос: как Банк России сумел обойтись без операций с иностранной валютой, если по ежемесячной отчетности Минфина величина валютных резервов в составе Фонда национального благосостояния (ФНБ) менялась с тенденцией к увеличению? Напомню, что сам Минфин с валютой не работает, этим занимается Банк России, на счете которого размещается валюта ФНБ. И любые изменения в отчетности Минфина по валюте ФНБ должны синхронно отражаться в финансовой отчетности Банка России. А этого мы не видим. Не исключаю, что все эти валютные телодвижения Банка России сокрыты под таинственной вывеской «Прочие активы».
Некоторые внимательные эксперты обратили внимание на то, что в 2022 году «валютная кубышка» ФНБ была распечатана, и за счет нее было запланировано покрывать дефицит федерального бюджета РФ. Здесь следует иметь в виду, что примерно половина «валютной кубышки» ФНБ была заморожена в конце февраля (ведь она входила в состав международных валютных резервов, которые находились на балансе Центробанка). Центробанк как добросовестный валютный агент Минфина принял все потери на себя, а Минфину стал возвращать его замороженные средства в виде рублей. Эти рубли ЦБ создавал (и продолжает создавать) с помощью «печатного станка», что раздувает инфляцию в стране. Но при этом, если верить отчетности Минфина по ФНБ, объемы валюты в Фонде не уменьшались, а росли. Особенно китайского юаня, но также, как ни странно, и британского фунта, и японской иены.
Так, может быть, Центробанк потихоньку продолжает подкупать «токсичные» валюты по заказу своего клиента с Ильинки, прикрывая эти операции все той же таинственной вывеской «Прочие активы»?
Не исключаю, что на Неглинке и на Ильинке окончательно запутались. Ведь врать (простите: сохранять режим секретности) надо таким образом, чтобы концы с концами сходились. А они не сходятся. Банк России всегда публиковал свои балансовые отчеты по итогам очередного месяца 11 числа следующего месяца (иногда на день-два позднее). Но произошел какой-то системный сбой. Последний опубликованный балансовый отчет – за октябрь. Все ждали балансового отчета за ноябрь. Но ни 11 декабря, ни в последующие дни указанного месяца баланса так и не появилось. Когда я пишу эти строки, на календаре 10 января 2023 года. Впору ждать декабрьского отчета, а до сих пор нет и ноябрьского. И это также дает пищу для размышлений.
Люди начинают переживать. Каковы все-таки последствия заморозки валютных резервов на сумму около 300 млрд долларов? Еще больше людей волнуют возможные последствия конфискации этих валютных активов Банка России, которая с высокой степенью вероятности произойдет в начавшемся году. Правда, есть такие, кто говорит: «Да ничего не произошло. Как жили, так и продолжаем жить». И приводят цифры, свидетельствующие о том, что вроде бы и инфляция, и безработица, и рецессия у нас по итогам 2022 года были очень умеренными.
Есть и такие, кто предлагает Банку России компенсировать потери валютных резервов с помощью эмиссии рублей в объеме, эквивалентном валютным потерям. Так, в конце мая прошлого года Дмитрий Рогозин (на тот момент еще глава «Роскосмоса») предложил в порядке компенсации замороженной валюты напечатать рубли. По его словам, средства нужно «бросить не вообще в экономику, не раздать ее людям, спровоцировав инфляцию… это деньги будут ликвидные, за ними будут стоять технологии, конкретные заводы, новые производства и прорывные изобретения». «Роскосмосу» потребовался бы из этих денег триллион, чтобы «резко форсировать все ключевые программы». Примерно такое же предложение прозвучало в конце октября от Михаила Хазина. Правда, он высказал серьезное сомнение в том, что выпущенные в порядке компенсации валютных потерь деньги дойдут до реального сектора экономики. Банк России в его нынешнем виде эту дополнительную рублевую эмиссию превратит в дополнительную инфляцию.
Я должен возразить и Рогозину, и Хазину: их предложение по дополнительной, компенсационной эмиссии рублей Центробанком не имеет под собой почвы. Дело в том, что под ту валюту, которая была заморожена коллективным Западом, Банк России уже осуществил рублевые эмиссии. Ведь формирование валютных активов Банком России является основным способом рублевой эмиссии (покупка валюты за рубли).
Тут не могу не согласится с главой Центробанка Эльвирой Набиуллиной, которая 28 октября на пресс-конференции заявила, что Банк России не будет проводить дополнительную рублевую эмиссию, чтобы «вернуть в экономику» сумму, соответствующую 300 млрд долларов «замороженных» резервов. Она справедливо напомнила, что ЦБ вводил в обращение новые рубли при формировании резервов и покупке валюты у экспортеров. «Тот факт, что в последующем эти приобретенные активы были заморожены, никак не влияет на судьбу рублей, которыми ЦБ оплачивал покупаемую валюту. Этими рублями экспортеры выплачивали зарплаты, платили поставщикам… И эти рубли обращаются в российской экономике не первый год. Так что нет никакой необходимости эмитировать рубли, чтобы возвратить деньги в экономику. Рубли из нее никуда не пропадали», – объяснила председатель Центробанка.
Парируя предложения о необходимости компенсационной рублевой эмиссии, руководитель Центробанка вместе с тем признала, что валютные резервы на самом деле не являются тем обеспечением, без которого российский рубль не может существовать. Он существует уже одиннадцатый месяц, причем его курс по отношению к доллару и евро даже значительно укрепился. Заявление Эльвиры Набиуллиной можно считать «оговоркой по Фрейду». Все годы своего пребывания на Неглинке она твердила, что созданный в Центральном банке механизм рублевой эмиссии путем покупки иностранной валюты является надежным, рубль имеет «железобетонное» обеспечение. Это «железобетонное» обеспечение с конца февраля прошлого года исчезло, а рубль не только не рухнул, но даже укрепился.
Та модель денежной эмиссии, которая существовала в России, в учебниках по экономике называется «валютным управлением» (currency board). Она используется в развивающихся странах, которые сильно зависят от валюты метрополии. Во многих из них те институты, которые занимаются эмиссией национальных денежных единиц, называются не центральными банками, а валютными управлениями. И Банк России, по сути, был валютным управлением. И вот свершилось чудо: валютная подпорка рубля исчезла, а рубль держится и даже стал сильнее. Все потому, что Банк России перестал создавать искусственный спрос на валюту, постоянно ее закупая в свои резервы, тем самым занижая валютный курс рубля.
Однако Банк России пока превращаться в настоящий Центробанк не собирается. Чтобы стать таковым, он должен развернуться в сторону российской экономики, то есть в его активах должны превалировать не валютные резервы, а рублевые кредиты для развития реального сектора и инвестиции в бумаги российских эмитентов. Согласно последнему опубликованному балансовому отчету Банка России, на 31 октября 2022 года в его активах на долю кредитов пришлось всего 8,7% всех активов, а на бумаги российских эмитентов (почти исключительно облигации Минфина России) – 2,2%. На поддержку российской экономики и бюджета РФ – в 1,7 раза меньше эмитированных рублей, чем на таинственную позицию «Прочие активы»!
Подобная раскладка активов Банка России выглядит неприлично и угрожающе. Банк России перестал поддерживать коллективный Запад (не по своей воле, а по решению Запада, который провел заморозку валютных активов), но российскую экономику он так и не начал поддерживать. Такое состояние банка можно охарактеризовать словом «паралич».
Может, именно по этой причине Банк России тянет с публикацией своего балансового отчета, отражающего усугубление паралича?
И последнее. Если конфискация валютных активов Банка России произойдет (а она непременно произойдет), вместо паралича наступит смерть. Как бы Банк России ни химичил, а конфискованные активы ему придется списать в убытки, и суммарный финансовый результат выйдет с громадным минусом. Это будет означать полное банкротство Банка России. Чтобы его спасти, придется пожертвовать или половиной федерального бюджета или же переводить печатный станок в форсированный режим работы, бросая страну в гиперинфляцию, когда банкрота придется спасать всем гражданам России.
Только я склоняюсь к тому, что спасать Банк России не надо. Надо признать этот институт, созданный с помощью западных консультантов и кураторов, полным банкротом, а на его месте создать принципиально новый институт, который будет действительно национальным Центробанком, работающим на интересы России.
