С января 2012 года правоохранительными органами Ростовской области была организована травля одного из лидеров Донских коммунистов, депутата Государственной Думы РФ шестого созыва Бессонова Владимира Ивановича. С целью прекращения его политической деятельности был сфабрикован материал, по которому В.И. Бессонов, якобы избил двух и более офицеров милиции (полиции).
В связи с явными пробелами в сфабрикованном «деле», процесс длится более 6 лет. В январе 2018 года основные события переместились в суд.
В ходе 14 судебных заседаний, состоявшихся в 2018 году, сторона государственного обвинения в лице прокурора Кашубиной представила суду якобы имеющиеся у неё доказательства вины В.И. Бессонова в избиении 2 декабря 2011 года у здания полномочного представителя президента РФ в ЮФО начальника ростовской полиции Грачёва А.П. и ещё одного офицера полиции по фамилии Мышенин.
Сторона защиты в лице адвокатов Олейник А., Ткачук М., Лазарева К., Меншикова А., Аграновского Д. последовательно отстаивая и доказывая необоснованность выдвинутых в отношении В.И. Бессонова обвинений, сумела аргументированно обосновать фактическую фальсификацию обвинения на всех этапах следствия, фальсификацию вещественных доказательств, а также заявила о выявлении в ходе судебного следствия ряда подлогов медицинской документации, согласно которым потерпевшим Грачёву и Мышенину якобы были причинены телесные повреждения в виде закрытой черепно-мозговой травмы (сотрясения мозга).
Ключевым моментом развала сфабрикованного уголовного дела адвокаты считают внезапную пропажу из материалов дела одного из вещественных доказательств, заявленных гособвинением, а именно – записи с камер наружного видеонаблюдения, установленных на здании полномочного представителя президента РФ в ЮФО (г. Ростов-на-Дону). Защита располагает копией пропавшей видеозаписи, на которой видно, кто конкретно наносит удары полицейским. Но, поскольку этот человек – не является В.И. Бессоновым, а характер наносимых ударов не стыкуется с симулируемым диагнозом у потерпевших, то, данная видеозапись похищена неустановленными лицами прямо из материалов дела. Исследование данной видеозаписи неизбежно привело бы к развалу обвинения.
Другая видеозапись событий 2 декабря 2011 года, положенная в основу обвинения, при просмотре в ходе судебного заседания не содержала описанных следователем событий. Следователь Пильтенко при описании этой видеозаписи указал, что на ней видно, как В.И. Бессонов якобы повалил подполковника Мышенина, а потом лежачему ему нанёс удар в лицо. При просмотре данной видеозаписи никто из участников процесса таких событий не увидел. При допросе самого Пильтенко последний пожал плечами и ничего пояснить не смог. Судья Кравченко объяснил данный казус как личное мнение следователя.
Однако именно на этом описании вещественного доказательства с 2012 года строится уголовное преследование В.И. Бессонова.
22 марта 2018 года в Кировском районном суде Ростова-на-Дону были продолжены слушания по делу Владимира Ивановича Бессонова, место нахождения которого неизвестно.
Заседание началось с рассмотрения заявлений и ходатайств со стороны защиты.
Адвокат Олейник заявил о необходимости расследования обстоятельств пропажи из материалов дела указанной выше видеозаписи, допросе следователя и понятых, опечатавших конверт с пропавшей видеозаписью.
Судья Кравченко: «Этим занимается следственный комитет. Все вещественные доказательства получил секретарь суда по описи и вложил в сейф».
Адвокат Олейник заявил ходатайство об исключении из вещественных доказательств и материалов дела ряд медицинских документов, полученных с нарушением установленного законом порядка и экспертное заключение, сделанное на их основе.
Адвокат Олейник заявил ходатайство об истребовании медицинских документов, не учтённых в ходе следствия, а также допросе врачей, производивших первичный осмотр потерпевших.
Последовало долгое выяснение – какие документы и откуда запрашивать.
Судья Кравченко постановил истребовать из следственного комитета (СК) мед. карты Мышенина, оформленные в госпитале МВД и БСМП-2.
Адвокат Олейник заявил ходатайство о допросе ряда должностных лиц по факту пропажи видеозаписи.
Судья Кравченко: «Это не моя компетенция – выяснять обстоятельства пропажи вещдоков. Этим занимается СК».
Прокурор Кашубина: «Прошу отказать по тем основаниям, что предметом судебного разбирательства являются действия В. Бессонова, а не фальсификация материалов уголовного дела. В допросе врачей и видео операторов также прошу отказать».
Адвокат Олейник: «Среди заявленных нами для допроса свидетелей обвинения, есть люди, допрос которых крайне важен для стороны защиты. Следователь по неизвестным нам причинам не приобщил важные видеозаписи, о которых следствию было известно, не приобщил записи врача Соболевой, из которых не видно зарегистрированных обращений Мышенина и Грачева с указанием выявленной симптоматики. Поэтому их важно допросить».
Адвокат Ткачук: «Что касается следователя и двух понятых из города Шахты, присутствовавших при опечатывании конверта с видеозаписью, то наша просьба не имеет целью доказывать фальсификацию материалов уголовного дела. Нам необходимо убедиться, что такие люди действительно существуют в природе и добиться обозрения копии пропавшей видеозаписи, которая является неоспоримым доказательством невиновности В. Бессонова.
Что касается врачей, то мы убедились, что ранее допрошенный эксперт Усачёв не смог объяснить, каким образом он вынес своё заключение (о наличии сотрясения мозга у Грачева) без опоры на медицинское обследование больного. Поэтому нам надо заслушать врачей, непосредственно работавших с обращениями потерпевших».
Адвокат Олейник: «Обращаю внимание суда на необходимость допроса врача Соболевой, так как именно она под протокол давала показания – какие именно мед. документы были оформлены при первичном обращении потерпевших, а какие появились из других мест».
Судья Кравченко: «Отказать в вызове следователя и понятых, видео оператора и врача Соболеву, так как в суде не исследуется факт фальсификации и пропажи вещдоков. Гособвинение само отказалось от их допроса. Что касается обращения потерпевших в мед. учреждения через несколько дней после нанесения ударов, то симптоматика болезни могла проявиться в течение двух недель, когда потерпевшие находились под надзором других врачей».
Адвокат Олейник: «Возражаю, так как эти врачи…»
Судья Кравченко: «Вы уже это говорили».
Адвокат Олейник: «Вы не можете знать, что я скажу в обоснование своего возражения».
Судья Кравченко: «Я уже знаю, что вы скажете. Все свои сомнения изложите в прениях».
Когда все требования стороны защиты были отбиты судьёй и прокурором с вершины своей власти, судья Кравченко вдруг перешёл к самому интересному.
Судья Кравченко: «Настало время заслушать подсудимого. В связи с отсутствием подсудимого, адвокаты могут озвучить позицию обвиняемого исходя из его показаний в ходе следствия. Адвокаты готовы это сделать?»
Адвокат Олейник: «Нет. Мы не готовы, т.к. не удовлетворены наши ходатайства о допросе свидетелей».
Судья Кравченко: «На следующем заседании прошу озвучить позицию обвиняемого».
Адвокат Олейник: «Мы уже заявляли и ещё раз повторим, что В.И. Бессонова нет на суде и мы не знаем, где он находится, мы не знаем, жив ли он».
Судья Кравченко: «Вы же представляете интересы В. Бессонова?!»
Адвокат Олейник: «Мы действуем по соглашению не с В. Бессоновым, который нас на это не уполномочивал, а с родственниками В. Бессонова, которым также неизвестно местонахождение и состояние подсудимого».
Судья Кравченко: «Тогда на следующем заседании вы поясните».
После такого поворота событий мне было любопытно поискать аналогичные в истории российского правосудия процессы. Я за консультацией обратился к нескольким знакомым адвокатам. Оказалось, что заочные судебные процессы по уголовным делам проводятся только в случаях, когда обвиняемый официально находится в международном розыске и не проводятся вовсе, если обвиняемый находится исключительно в федеральном (внутреннем) розыске. Известно, что Интерпол оставил заявку РФ о розыске В.И. Бессонова без удовлетворения за отсутствием оснований. В.И. Бессонов находится в федеральном розыске и его никто не арестовывал (даже когда он свободно передвигался по стране).
По этому поводу ясно высказался известный российский адвокат, специалист по обращениям в ЕСПЧ, Дмитрий Аграновский: «Мы не адвокаты Бессонова, мы - адвокаты семьи Бессонова. Бессонов является лицом, безвестно отсутствующим. Такой судебный процесс является единичным в масштабах всей России».
Слушатель на процессе
22 марта 2018 года.
