Вопреки логике, растущие цены на «черное золото» не способствуют укреплению «подушки безопасности» страны. Российский Фонд национального благосостояния (ФНБ) продолжает сокращаться в долларовом эквиваленте. Хотя данных за май еще нет и, возможно, они переломят сложившуюся тенденцию, до этого каждый месяц 2018 года наши финансовые резервы уменьшались на глазах. В апреле ФНБ увеличился в национальной валюте на 5%, но в долларах сократился на 3% или почти на 2 миллиарда долларов.
По состоянию на 1 мая 2018 года объем ФНБ составлял 63,91 млрд долл. США или 3,96 триллиона рублей, что равно 4,1% ВВП нашей страны. Ровно год назад, 1 мая 2017, объем резервов находился на уровне 73,57 млрд долл. или 4,19 трлн. рублей (4,5% ВВП), 1 мая 2016 этот показатель держался на уровне 73,86 млрд долл. или 4,75 трлн. руб. (5,5% ВВП). И это при том, что тогда нефть стоила намного дешевле, чем сегодня. Кроме того, тогда существовал еще и Резервный фонд РФ, который официально упразднен лишь 1 января 2018 года. На сегодня у России только одна «подушка безопасности» — ФНБ, который изначально задумывался как средство для реализации масштабных инфраструктурных проектов.
Напомним, что в текущем году «черное золото» существенно подорожало. В мае нефть марки Brent впервые за 3,5 года подскакивала до 80 долларов за баррель. Нам, впрочем, нужно ориентироваться на собственную марку Urals, но и у нее все относительно хорошо. По данным Минфина, средняя цена на нефть Urals за январь-апрель увеличилась на 27,6% - до 66,15 долл. за баррель по сравнению с аналогичным периодом 2017 года. Тогда она стоила в среднем 51,84 доллара за баррель. Ну а в январе-апреле 2016 года средняя цена на Urals опускалась до 33,93 долл. за. баррель.
При этом цена отсечения в действующем бюджетном правиле установлена на уровне 40 долл. за баррель с ежегодной индексацией на 2%. Согласно закону, все нефтегазовые доходы, формируемые вследствие повышения цен на нефть, подлежат зачислению в Фонд национального благосостояния. Получается парадоксальная ситуация — цены на нефть растут и поступлений в ФНБ должно быть больше. А вопреки всякой логике объемы фонда, напротив, сокращаются.
Почему же национальные резервы сокращаются при растущей в цене нефти? Как объяснил «СП» профессор кафедры финансового права Российского государственного университет правосудия Анатолий Селюков, несмотря на то, что средства ФНБ считаются своеобразной государственной «кубышкой», они могут расходоваться на различные цели по решению правительства. Например, на покрытие дефицита Пенсионного фонда. В конце прошлого года на эти цели было потрачено 656,7 млрд. рублей, хотя ранее финансирование дефицита ПФР из ФНБ не предусматривалось
На деньги Фонда реализуется и ряд инфраструктурных проектов: строительство Центральной кольцевой автомобильной дороги в Москве (ЦКАД), модернизация Байкало-Амурской (БАМ) и Транссибирской магистралей, частичное финансирование проекта строительства госкорпорацией «Росатом» атомной электростанции (АЭС) «Ханхикиви-1» в Северной Финляндии. «Росатом», кстати, предлагает сейчас и другие проекты с привлечением средств ФНБ. Например — строительство четвертого и пятого серийных универсальных атомных ледоколов (УАЛ, проект 22220) и ледокола «Лидер» (проект 10510).
Часть средств ФНБ перечисляется на депозиты во Внешэкономбанке, которые использует их для финансирования различных проектов. Например, в феврале это было «Строительство нового аэропортового комплекса „Центральный“ (Саратов)». Через какой-то период времени банк эти средства возвращает.
Не исключено, что часть средств ФНБ будет израсходована на реализацию нового майского указа Владимира Путина. Дмитрий Медведев уже говорил о том, что для этого необходимо дополнительно найти 8 триллионов рублей за шесть лет. Не исключено, что часть этих средств обнаружится в Фонде.
Хотя еще в 2017 году министр финансов Антон Силуанов говорил о том, что 2018 станет последним годом, когда будут тратиться резервные средства. Мол с 2019 его ведомство полностью перейдет к накоплению.
Но хотя размер резервов может греть душу государственным финансистам, опрошенные «СП» экономисты не уверены, что нужно так уж биться за наращивание «подушки безопасности». Вместо этого для преодоления стагнации логичней было бы активнее пускать эти средства на инфраструктурные и инвестиционные проекты. Тем более, что именно для этого ФНД изначально и предназначался.
— Средства ФНБ по усмотрению правительства могут тратиться на определенные цели, указанные законом, — указывает профессор кафедры финансового права Российского государственного университет правосудия Анатолий Селюков. — Например, на покрытие дефицита Пенсионного фонда или на различные проекты. Поэтому я не вижу особого негатива в том, что его объем уменьшается. Хорошо, что власть тратит имеющиеся средства, а не занимает дополнительно в долг.
Вообще я бы поставил вопрос о ФНБ в другой плоскости.
«СП»: — В какой же?
— Во-первых, деньги Фонда ни в коем случае нельзя хранить у наших геополитических противников, то есть в активах США. Во-вторых, само наличие этого Фонда означает, что на изначальном этапе мы уменьшаем долю возможностей бюджета на инвестиционном направлении, а этого делать нельзя.
Если поддерживать экономику в «сытом», рабочем состоянии, резервные фонды практически не нужны, потому что все вопросы могут быть решены в обычном порядке. У нас же, исходя из либерального подхода, что государство должно уйти из экономики, не вмешиваться в инвестиции, не мешать банкам и так далее, дополнительные деньги от нефти решили под благовидным предлогом пускать в такие фонды.
Конечно, когда заботливая хозяйка прячет от мужа запасы, а потом в определенных ситуациях их достает и использует на нужды семьи, это хорошо. Но в этом случае есть опасность, что средства будут израсходованы неправильно. Если же финансы изначально расходовать правильно, не будет и проблем. Это стратегическая задача.
Такие экономисты, как Валентин Катасонов и Сергей Глазьев давно говорят о том, что необходимо не фонды создавать, а использовать эти средства на вложения в инвестиции. 40% экономики у нас стоит ввиду нехватки средств. Так дайте эти деньги, и экономика заработает, и никакие резервные фонды будут не нужны.
Профессор кафедры «Финансы, денежное обращение и кредит» факультета финансов и банковского дела РАНХиГС Юрий Юденков указывает еще одну причину того, что растущие цены на нефть не сразу сказываются на объеме ФНБ.
— Между изменением цены на нефть и поступлением средств в ФНБ есть определенный лаг, то есть задержка. Предполагаю, что на основании средневзвешенной цены за определенный период идет зачисление в Фонд. Если бы цены менялись в режиме реального времени, это было бы очень сложно, поступления постоянно бы скакали.
«СП»: — Учитывая рост цен на нефть, Алексей Кудрин предложил повысить точку отсечения, однако Минфин и МЭР выступили против. Какой вариант более оптимален для развития экономики?
— Смотря что понимать под развитием экономики. ВВП на душу населения или общий рост счастья наших людей. Кудрин, оказавшись вне Минфина, разумно рассуждает, что чем больше мы вложим в экономику, тем больше она будет расти. Силуанов, как чиновник, который отвечает за текущее состояние финансов, рассуждает в логике «После меня хоть потоп». Поэтому он удерживает ситуацию и финансы в нынешнем состоянии. Его будущее нашей экономки волнует в последнюю очередь, главное удержать ситуацию под контролем сегодня. Да и остальные члены нашего правительства в большинстве своем мыслят категориями дорожной карты до определенной даты. Стратегии на долгосрочный период мы не видим, есть только оперативное выполнение поручений президента, и на этом точка. ФНБ — это «подушка безопасности», но какая может быть «подушка безопасности», если экономика падает? Нам ее поднимать надо, а мы все «подушки» делаем.
