31 мая 2018 года в Кировском районном суде Ростова-на-Дону были продолжены слушания по делу В. Бессонова, место нахождения которого неизвестно. Судебное заседание началось с того, что адвокат Олейник снова внёс ходатайство об отводе председательствующего в суде в связи с отказом судьи на предыдущем заседании в нарушение УПК рассмотреть подобное ходатайство.
Судья Кравченко: «Данный отвод уже был рассмотрен и снят с рассмотрения (?). Двух решений суда по одним и тем же ходатайствам законом не предусмотрено. Всё с этим!»
Адвокат Олейник зачитал заявление о совершении преступления в связи с подделкой подписей под протоколами следственных действий и под протоколами допросов, внёс ходатайство о назначении судом экспертизы достоверности подписей.
Прокурор Кашубина: «Отказать».
Судья удалился в совещательную комнату для принятия решения.
Судья Кравченко: «Отказать. Суд не является органом государственного обвинения и не участвует в предварительном следствии. Акты почерковедческих исследований не имеют никакого значения для дела. Подделка подписей – субъективное мнение защиты».
Адвокат Олейник: «Мы не согласны с отказом суда от назначения почерковедческой экспертизы».
Далее в суде была допрошена свидетель защиты Бирюкова Т.Н., представитель ЛДПР, работает арбитражным управляющим.
Из показаний свидетеля Бирюковой Т.Н.: «Я прибыла на встречу с депутатами 2 декабря 2011 года, когда уже выступали депутаты. Приехала, чтобы передать документы депутату Свиридову, который предложил мне выступить в защиту честных выборов. Я стояла в непосредственной близости от группы депутатов. Когда встреча близилась к завершению - началась потасовка, спровоцированная полицией. Сыграло свою негативную роль только что произошедшее переименование милиции в полицию. Старики выражались очень резко, образно говоря, плевались. В.И. Бессонов просил пожилых людей не оскорблять полицейских, не поддаваться на провокации… Но в ходе начавшегося штурма звуковой аппаратуры удержать людей было затруднительно. Я стояла рядом с В. Бессоновым, и он в это время никаких ударов никому не наносил. Однако стояние на ступеньках требовало больших физических усилий, чтобы сдерживать толпу, защитить дорогостоящую аппаратуру и при этом устоять на ногах. Была кратковременная потасовка, но никаких повреждений у полицейских не было.
Потом приезжала специальная депутатская комиссия во главе с Васильевым. Я была у них, давала пояснения комиссии те же, что и сейчас.
В. Бессонова знаю, как своего политического оппонента. Было много причин для конфликта и неприязни, но Владимир Иванович имеет удивительную выдержку, предельно корректен, обладает большой внутренней культурой – типичный интеллигент…
Никаких призывов или намерений пройти в полпредство не было. Наоборот, делалось всё, чтобы проход был свободен».
Адвокат Ткачук: «Видели ли вы, чтобы кто-то падал, сотрудник полиции падал?»
Свидетель: «Если кто-то и падал, то только потому, что там были ступеньки и давка со стороны полиции на ступеньках дополнительно вызывала агрессию людей. Стариков спихивали со ступенек. Потом одна и та же группа полицейских перегруппировалась и стала заходить справа во главе с Грачёвым и всё повторилось на другом фланге».
Адвокат Ткачук: «Что В. Бессонов в это время делал?»
Свидетель: «Он призывал в микрофон людей вести себя спокойно. Грачёв вёл себя вызывающе. Так ведут себя люди такого ранга только в том случае, если хотят не погасить напряжённость, а спровоцировать её…»
Прокурор Кашубина прервала выступление свидетеля своими возражениями и возмущённо запричитала, что суд должен рассматривать только действия В. Бессонова, только действия В. Бессонова».
Судья Кравченко: «Поддерживаю».
Адвокат Олейник: «Защита считает это важным для квалификации якобы совершённого преступления».
Прокурор Кашубина: «Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Грачёва вступило в силу и этим постановлением действия Грачёва признаны законными».
Адвокат Олейник: «В отношении В. Бессонова отказов было ещё больше. Постановление следователя – это ещё не доказательство невиновности. Дело можно возбудить по вновь открывшимся обстоятельствам. Кроме того, постановление следователя не применимо в качестве преюдиции для уголовного дела».
Последовали ожесточённые споры… Возгласы прокурора едва слышны сквозь крики судьи… Под эти кошмарные звуки адвокат Олейник монотонно произносит речь…
Во взвинченном состоянии прокурор Кашубина начинает допрашивать свидетельницу, которая сама не из робкого десятка… И вот уже свидетельница пререкается с прокурором…
Свидетель - прокурору: «Вы на меня так смотрите, как будто я вам что-то должна!»
Судья Кравченко вовремя вклинивается в сцену чисто женского противостояния и просит свидетеля идти уже, идти и идти скорее и подальше оттуда.
Далее в суде был допрошен свидетель защиты Касьянов С.В., представитель ЛДПР.
Из показаний свидетеля Касьянова С.В.: «Бессонов В.И. только пытался поставить на место микрофон и включить вырванный штекер. В. Бессонов Грачёва не бил. Там был парень к красной куртке с капюшоном, который сорвал с Грачёва папаху и кинул её Грачёву в лицо».
Адвокат Олейник продолжил оглашение документов, допущенных к таковому, в основном - рапортов стоявших в оцеплении полицейских. Попытки адвоката акцентировать внимание суда на содержании ряда рапортов, противоречащем сути предъявленного В. Бессонову обвинения, вновь наталкиваются на яростное и категоричное сопротивление и судьи, и прокурора.
Так в одном из рапортов прямо указано, что «удары Грачёву были нанесены молодым человеком в красной куртке с капюшоном». Адвокат Олейник обратил на это внимание суда.
Прокурор Кашубина: «Прошу избавить от комментариев!»
Судья Кравченко: «Так, прошу не комментировать».
Адвокат Олейник: «Покажите статью УПК!»
Судья Кравченко: «Суд определяет!».
Адвокат Ткачук: «В происходящем в суде действе видны явные особо доверительные отношения между судьёй и прокурором».
После этих слов в прокурора и судью словно бесы вселились. В этой фразе они узрели грязные намёки. Прокурор обрушилась с угрозами на адвоката Ткачук. Судья тут же принял решение о направлении гневного письма в адвокатскую палату, в которой состоит адвокат Ткачук. Секретарь суда всё это лихорадочно настукивала на клавиатуре, шум от которой тоже нарастал…
Адвокат Ткачук пребывал в недоумении, но недолго. Вскоре он припомнил прокурору как она назвала работу адвокатов В. Бессонова – цирком.
Судья случай с цирком не отрицал, но напомнил адвокату, что прокурор перед ним извинилась за это. Ткачук был рад тоже извиниться, но не понимал - за что. Грязных намёков он и не помышлял… Судья так эмоционально отрицает связи с прокурором, что может невольно обидеть симпатичную женщину… - возможно, подумал он.
Ситуацию спас адвокат Олейник… Он мужественно продолжил оглашение в целом скучных, но местами интересных рапортов.
Но, судья Кравченко пользовался его находчивостью не долго. Утомлённый чтением - он объявил перерыв. Прощаясь с участниками процесса и ставшими ему такими близкими слушателями, он всё же громко заявил о себе!
«С 5 июня переходим на трёхдневный график судебных заседаний, т.е. вместо двух дней будем заседать три дня» - торжественно провозгласил судья!
«Можем хоть каждый день – УПК не запрещает!» - вторила ему прокурор!
Тот факт, что руководство прокурора Кашубиной и судьи Кравченко освободило их от других нагрузок в связи с делом Бессонова – говорит о том возросшем значении, которое оно приобрело для карательной и стоящей за ней политической системы. Дело обещает быть ещё более громким!
Слушатель на процессе.
31 мая 2018 года.
