Стачки — одна из первых и распространённых форм классовой борьбы пролетариата против буржуазии, а также и наиболее эффективный метод, проверенный десятилетиями борьбы трудящихся за свои права.
Действительно, от кого же ждать помощь трудовому люду? Могут ли они ее ждать от директорских профсоюзов? Нет, ФНПРовские профсоюзы спелись с государственной властью, непробиваемой стеной защищают администрацию своих предприятий от выступлений рабочих. Могут ли трудящиеся ждать помощи от приватизаторов — хозяев, да это все равно, что ждать, пока рак на горе свистнет.
Могут ли трудящиеся ждать помощи от государства? Нет, буржуазное государство служит капиталу, а не труду.
Поэтому, наряду с уличными протестами, забастовка — это самый удобный способ для работников побороться за свои права.
В соответствии со статьей 37 Конституции Российской Федерации признается право работников на забастовку как способ разрешения коллективного трудового спора, но это лишь формальное право, фактически оно запрещается, саботируются, прежде всего, профсоюзами, которые практически всегда становятся на сторону работодателей. С другой стороны, силу и роль забастовок недооценивают еще многие трудящиеся, не верящие в возможности самоорганизации.
Однако в последние годы отношение населения РФ в целом ряде регионов страны к этому методу становится все более положительным. К таким регионам относится Челябинская область. В феврале и в мае прошедшего 2019 года здесь произошли забастовки на двух крупных промышленных предприятиях – УКВЗ и ЧЭМК.
14 февраля, сотни рабочих Усть-Катавского вагоностроительного завода не вышли на работу и устроили несанкционированный митинг у проходной, с требованием — повышение зарплаты. Митинг был бурный, для администрации и для местных и региональных властей – неожиданный, хотя недовольство рабочих низкими зарплатами (от 15 до 22 т.р. в месяц) назревало давно. Для маленького уральского города незапланированный митинг у стен градообразующего предприятия, где трудится 3351 человек, — событие из ряда вон.
«Мы, — говорили рабочие завода, — «сидим» на голом окладе, который, составляет всего 12 тысяч рублей».
— «Низкий уровень зарплаты, — по словам директора УКВЗ Артема Бахерева, — связан, с недозагрузкой трамвайного производства. Рынок цикличный, и нужно учесть тот факт, что в 2018 году наша страна купила всего 25 трамвайных вагонов. А нужно минимум 75 трамвайных вагонов в год выпускать для нормального производства. На январь месяц планируемый объем был 5 вагонов, к сожалению, конкурсы до сих пор никто не проводил, рынка нет, и мы трамвайную продукцию не выпускали».
Напомним, что в советские годы завод выпускал до 600 вагонов в год, это притом, что любой из подобных заводов выпускал не больше ста. В 2016 г. он выпустил 49 трамваев, в 2017-м – 25, за три квартала 2018-го – 35. Прожиточный минимум могут обеспечить заказы на 80-100 штук в год.
После стихийного митинга на предприятии, — как сообщает пресс-служба завода, — при поддержке Объединенной ракетно-космической корпорации и Роскосмоса», ГКНПЦ имени Хруничева, филиалом которого является УКВЗ, были приняты некоторые меры по увеличению объемов производства трамваев, и реализации ряда инвестиционных проектов. Эти меры позволили, в свою очередь, провести «корректировку системы оплаты труда». Некоторое её повышение устранило социальное напряжение в коллективе.
В мае похожая стихийная забастовка вспыхнула на Челябинском электрометаллургическом комбинате (ЧЭМК), владельцем которого является олигарх Александр Аристов. Здесь была та же причина – трудящиеся возмутились, что им за работу платят низкие зарплаты вот уже на протяжении восьми лет, тогда, как оклады рабочим обещали повышать каждый год.
По данным Горно-металлургического профсоюза России (ГМПР), с учетом инфляции, за последние пять лет средняя зарплата челябинских ферросплавщиков упала почти на 25%. И это при том, что чистая прибыль комбината растет с каждым годом. По официальным данным в 2014 году она составила 2,7 млрд. рублей, в 2015 – 5,8 млрд., а в 2016 – уже 6,9 млрд. Но при этом фонд оплаты труда за это же время увеличился лишь на 5,8%.
16 мая 2019 года рабочие ЧЭМК провели акцию протеста возле предприятия, в ходе которого одна из работниц комбината сообщила: «За свою работу я получила за месяц 10 т.р. Вот вы пойдите и попробуйте ипотеку, кредиты оплатить. А ведь среди нас есть и матери-одиночки».
В итоге забастовки около двух тысяч человек подписали обращение в поддержку требования поднятия заработной платы. Тогда же активистов пригласили за стол переговоров с руководством комбината, но диалога не вышло. Владелец комбината А. Аристов, на встречу с рабочими не пришел. Главный электрометаллург предприятия Николай Калиновский заявил, что предпосылок для повышения оплаты труда нет и призвал искать золотую середину.
В июне это в какой-то мере удалось: по информации ГМПР с 1 июня были установлены новые тарифные ставки и оклады работникам цехов основных производств комбината – ферросплавного и электродного. Впервые за 15 лет в тарифы и оклады были введены повышающие коэффициенты с одновременной индексацией, то есть увеличилась гарантированная, постоянная часть зарплаты. При этом, повышение было дифференцированным – от 5% до 30% в зависимости от категории персонала (низкооплачиваемым – больше, высокооплачиваемым — меньше).
Осенью, уже при новом губернаторе-назначенце Алексее Текслере забастовки производственников подхватили работники сферы услуг и бюджетники – таксисты, учителя, врачи.
В сентябре таксисты Челябинска и Екатеринбурга объявили трехдневную забастовку. Причина – падение тарифов из-за демпинговых игр агрегаторов. В итоге таксисты решили не брать заказы с 16:00 до восьми вечера. То есть, в часы пик. В Челябинске не вышло на линию сразу 200 машин, а в Екатеринбурге – 600.
В ноябре педагоги первой школы Верхнеуральска написали обращение на имя губернатора с жалобой на огромный объем работы, за который они не получают никакого вознаграждения.
— «Нам не оплачивают ОГЭ и ЕГЭ, мы бесплатно проводим и проверяем олимпиады всех уровней, ВПРы. Нам не выделяются деньги ни на канцелярские товары, ни на расходники к копировальной технике. С октября этого года нам повысили оклады на 500 рублей. А с 1 января 2020 года нам понижают доплату за проверку тетрадей в среднем на 900 рублей», — написали учителя губернатору А. Текслеру и местным депутатам.
Скандалы с зарплатами врачей с начала года возникли по всему региону. Так, сотрудники челябинской горбольницы № 6 получили зарплату в ноябре без обещанного повышения бюджетникам на 4,3 процента, а также без возврата оптимизированных ранее стимулирующих выплат.
Жалобы на низкие зарплаты в декабре 2019 года также поступили от сотрудников Магнитогорской станции скорой помощи. На пикет с требованием повышения зарплаты в городе вышли больше 100 человек. Азамат Мустафин, фельдшер выездной бригад скорой помощи: «Основные наши требования — вернуть доплаты за ночные дежурства в размере 100% с оклада. И вернуть стажевые максимально 80%». Ольга Иванова, фельдшер выездной бригад скорой помощи: «Я работаю первым номером, я принимаю решение на вызове. Я получаю 28 тысяч на руки. Я недовольна уровнем своей зарплаты, у меня двое детей, ипотека, мне надо жить, а не существовать».
В г. Сатке, в течение последних семи лет, сотрудникам скорой помощи приходится самим закупать спецодежду, так как ее не выдают. Уже второй год фельдшеры и водители не могут пройти медосмотр. Также они отмечают нехватку медицинских препаратов, а машины перед выходом на смену никто не проверяет. На данный момент медики скорой помощи работаю на износ.
На города Сатку, Бакал, Межевой и Бердяуш предусмотрено только шесть бригад, именно поэтому даже на экстренные вызовы машина приезжает лишь через 40 минут. За ночные смены медикам должны были доплачивать от 20 до 100%. Только на деле руководство обходится минимумом. Если три года назад за работу ночью медики получали порядка четырех тысяч рублей, то сейчас это — 800 рублей.
Хирурга из единственной больницы г. Трехгорного уволили за то, что он пожаловался на низкую зарплату. А медикам челябинской скорой помощи предложили пойти работать кассирами в «Магнит».
Во всех этих случаях забастовки носили ярко выраженный экономический характер. И это вполне понятно — люди вынуждены бороться за элементарное выживание. Региональное и местные отделения КПРФ поддерживают их требования везде и повсеместно. Не случайно, и программа-минимум партии направлена именно на это – на обеспечение народу права на достойную работу, на зарплату, на сохранение социальных прав, на улучшение условий их жизни.
Вместе с тем, коммунисты области постоянно разъясняют трудящимся, что такой характер борьбы – это первый, начальный этап классовой борьбы трудящихся за своё освобождение. Главный этап – это переход от экономических требований к политическим, это осознание той истины, о которой говорили Ленин и Сталин.
В статье «О Стачках» (Написано в конце 1899 г. Впервые напечатано в 1924 г.) В.И. Ленин писал о том, что «…стачечное движение – реакция рабочих на произвол буржуазии, на недостаточные условия для выживания, ответ на грабеж, постоянно совершающийся капиталистами в процессе накопления капитала. Когда противоречие между интересами хозяев и рабочих достигает своей точки кипения, рабочий класс объединяется и выдвигает свои требования. Стачка учит рабочих объединяться, понимать свою силу, учит солидарности между рабочими, на почве их общей бедности и ненависти к хозяевам. От отдельных стачек рабочие могут и должны перейти и действительно переходят во всех странах к борьбе всего рабочего класса за освобождение всех трудящихся».
Очевидно, что любая стачка экономического характера, является практическим уроком классовой борьбы. Однако этот урок должен приводить к её новому этапу, о котором, вслед за В. И. Лениным говорил И.В. Сталин. Этот новый и главный этап – стачки и забастовки политического характера.
«Даже простая, небольшая стачка, — писал товарищ Сталин, — в упор ставила перед рабочими вопрос о нашем политическом бесправии, сталкивала их с властью и вооруженной силой и явно доказывала недостаточность исключительно экономической борьбы» (Соч., т. 1, стр. 20).
Сегодня медленно, но неуклонно в рабочей среде, и среди всех работников наёмного труда происходит осознание необходимости такого перехода — от первого экономического этапа борьбы трудящихся ко второму этапу – к борьбе за власть.
Забастовки 2019 года в нашем индустриальном регионе, как и по всей стране, неизбежный пролог к этому осознанию.
Соединение забастовок с экономическими и политическими требованиями, с другими формами протестного движения, пикетами, митингами, демонстрациями, с голосованием за представителей КПРФ и левых сил во все уровни власти страны, может изменить саму власть, её характер, и весь социально-экономический курс. Этот шанс на мирную смену курса и переход к социализму мы обязаны использовать уже в ближайшее время – на выборах в ЗС Челябинской области, которые состоятся в текущем году, на выборах в Госдуму в 2021 году, а также в ходе президентских выборов 2024 года.
