Президент России В.В. Путин, оказывается, телевизор почти не смотрит. В этом я – человек, который за 20 лет ни разу за него не голосовал и который в течение этих 20 лет постоянно критикует его политический курс, здесь с ним абсолютно согласен. А зачем нам с президентом этот телевизор смотреть, если по нему только его и показывают? Впрочем, на днях выяснилось, что показывают и кое-что другое – в перерывах между рассказами о том, что сказал президент и как его любят широкие народные массы...
10 декабря В.В. Путин провел видеоконференцию с членами Совета по правам человека при президенте РФ. Были правозащитники, журналисты, они задавали вопросы нашему лидеру, он на них отвечал. Среди других свой вопрос задала Марина Ахмедова. Известная журналистка посетовала, что с экранов телевизоров на бедных россиян, в то самое время, когда собирается максимальное число зрителей, льются потоки невообразимой пошлости и безнравственности. «Я просто перечислю темы, которым часто посвящены ток-шоу на федеральных каналах, – воскликнула она и призналась: – Поверьте, мне неловко их перед вами озвучивать. Но придется. – «От кого родила 12-летняя школьница?», «Беременна в 15», «Кто отец – Саша, Леша или Слава? Отчим или одноклассник?» Журналистка поинтересовалась: как же это согласуется с тем, что с самых высоких трибун у нас говорится о необходимости укреплять духовные скрепы и семейные ценности, и что именно мы – Россия, вставшая с колен, – оплот духовности, а Запад катится в тартарары толерантности?
Что ж, я вполне разделяю мнение госпожи Ахмедовой. Сам-то я телевизор не смотрю (все новости узнаю из интернета и из Telegram). Но, увы, ТВ включен целый день – с утра до вечера его смотрит моя мать пенсионерка. Волей-неволей и мне приходится слышать фрагменты таких, с позволения сказать, ток-шоу. Действительно, чем дальше, тем больше это все заходит за грань добра! Иногда мне кажется, что скоро уже не останется бесстыдных тем и шокирующих фактов, которые там не обсуждали бы участники, перебивая друг друга, ругаясь, почти матерясь и выворачивая все свое отвратительное мещанское нутро. И все это в прайм-тайм и на всю страну! Какое-то странное получается у нас торжество духовности...
Что же ответил госпоже Ахмедовой президент? Во-первых, он вот тут как раз и признался, что почти не смотрит телевизор: «Я редко смотрю, честно говоря, телевизор, например, просто у меня времени не хватает». И правильно делает, добавлю я! Вот бы всем россиянам в этом брать с президента пример! Тогда бы у нас была совсем другая страна!..
Во-вторых, президент выразил горячее согласие с Ахмедовой: «Все что, вы сказали, я полностью разделяю. Эти сцены насилия… оторопь берет».
А в-третьих, он объяснил это... низким уровнем культуры кого? Эрнста? Малахова? Им подобных? Он так и сказал: «Это зависит от уровня культуры тех людей, которые выпускают в эфир такие вещи. Я очень рассчитываю на то, что мы постепенно все-таки будем поднимать этот уровень...»
Напоследок выяснилось, что лидер России – сторонник демократических ценностей и горячий поборник свободы слова. Он против того, чтобы пресекать этот поток моральных помоев при помощи рычагов, имеющихся у государства: «Не все средства хороши для достижения благородных целей. Жесткие ограничения со стороны государства могут привести к обратной реакции. Это так странно, наверное, звучит из моих уст, но я думаю, что это так».
Действительно, это звучит странно. Мы-то думали, что у нас в стране со свободой слова, прямо скажем, «не фонтан». Госдума приняла пресловутые «законы Клишаса», которые определяют гражданам солидные штрафы и административное преследование даже за посты в соцсетях... А оно ведь вон как – есть еще на вершине нашего политического Олимпа защитники либеральных ценностей, верные делу Сахарова и Боннэр! Не позволят они заткнуть рот правдорубам Малахову и Гордону! Пусть и дальше смело и отважно рассказывают пенсионеркам и домохозяйкам про беременность в 12 лет!
Шутки шутками, а смысл ответа вполне понятен: ничегошеньки на нашем ТВ власть менять не собирается. Потому что, прежде всего, это выгодно самой власти.
Для пояснения этого мы должны обратиться к истории отношений нынешней власти и телевидения.
2.
Скоро будет 21 год с того самого дня, когда престарелый и больной Борис Ельцин перед самым Новогодьем, выступая по телевидению, заявил, что он уходит с поста президента, и предложил в качестве преемника Владимира Владимировича Путина. Старый уральский партаппаратчик любил называть себя «царем Борисом Первым» (он, видимо, не знал, что Борис Первый – Годунов – в России уже был!). Поэтому и к должности президента Ельцин отнесся как к престолу, который можно взять и передать кому захочется. Однако проблема состояла в том, что формально Россия тогда была (и остается) демократическим государством, и преемнику, таким образом, нужно было еще пройти через процедуру всенародных выборов, чтобы из и.о. превратиться в полноправного президента. Однако Владимир Владимирович, хотя уже и успел побывать в кресле руководителя ФСБ и даже председателя правительства, широким массам известен не был. В отличие от Ельцина, который пришел к власти на митинговой волне, Путин был аппаратным политиком, всю свою жизнь занимался тем, что давал советы руководству, выполнял приказы, разрабатывал документы, носил их на подпись... То есть он был типичный политик-бюрократ вроде нынешнего Кириенко, и прямо скажем – вовсе не такого президента хотела и ждала тогда страна... И вот тут будущему нацлидеру впервые пришлось убедиться в великой мощи телевидения. Федеральные телеканалы, которые в те времена принадлежали олигархам – членам ельцинской «Семьи», за считаные недели слепили образ волевого, бесстрашного, любящего родину и народ государственника и раскрутили мало кому известного чиновника из мэрии Санкт-Петербурга в любимца народа. Продумано было все: как преемник должен ходить, улыбаться, одеваться, говорить... Я уверен, что знаменитое «в сортире замочим» тоже не импровизация... И мне точно известно, что сотни социологов в 2000 году работали по всей стране, выясняя, как, по мнению избирателей, должен выглядеть и вести себя «идеальный кандидат». В качестве имиджмейкеров на телеканалах работали специалисты, которые прошли стажировку на американском ТВ, где «производство имиджей политиков» поставлено на поток.
Результат не заставил себя ждать: уже через два с половиной месяца после того, как Ельцин назвал его преемником (Ельцин ушел 31 декабря, а выборы состоялись 26 марта), малоизвестный и не успевший ничем проявить себя председатель правительства получил почти 53% голосов. Политическим экспертам было ясно: это всецело заслуга удачно созданного телеимиджа. Потому что программа, с которой преемник Ельцина шел на выборы («победить криминалитет и разруху, но никоим образом не пересматривать итоги приватизации»), вызывала у населения сложные и противоречивые чувства. Ясно это было и самому новоиспеченному лидеру России. И поэтому первые его шаги были связаны с постановкой под контроль государства (и его лидера) главных федеральных телеканалов.
Против владельца и основателя НТВ олигарха Гусинского уголовное дело было открыто еще в феврале 2000-го, когда будущий президент был лишь и.о. НТВ, которое в начале года посмело выступить с критикой преемника Ельцина, вскоре лишилось наиболее оппозиционных сотрудников. Владелец Первого канала Борис Березовский сам отказался от 49% акций канала в сентябре, а вскоре вообще эмигрировал в Великобританию. Соответствующие изменения произошли в кадровой и информационной политике канала. В 2002 году был закрыт канал ТВ-6, куда после разгрома НТВ перешли оппозиционно настроенные журналисты. Наконец, последний независимый канал – ТВС был отключен от эфира по решению Минсвязи в 2003 году.
К 2004 году либеральная оппозиция полностью лишилась своих телеканалов. Ей оставили лишь радиостанцию «Эхо Москвы», но власти это было не опасно, ибо радио по влиянию на общественное мнение несравнимо с телевидением. Левопатриотическая же оппозиция не имела своего телевидения и даже радио… При всем при этом 90-е почему-то считаются у нас «эпохой свободы»... Что уж говорить о 2000-х...
С 2004 года телевидение в России превратилось в машину государственной пропаганды, чья задача – во всем оправдывать власть, любые ее действия и «накручивать» рейтинг нацлидера. Этому посвящены бесконечные политические ток-шоу, авторские программы, документальные фильмы, программы новостей. ТВ жестко контролируется «с самого верха», есть список персон, которыми нельзя появляться на экране, есть журналисты, которых выгнали с каналов с «волчьим билетом». Судя по «сливам» в интернет, редакторам политических программ приходится согласовывать с высокопоставленными чиновниками тематику, основные идеи, состав участников. Даже аплодисменты зала тому или иному оратору на ток-шоу производятся по команде невидимого зрителям помощника режиссера. Но если программа с «крамольным» содержанием все же случайно пройдет через эти фильтры, то ее сразу «по звонку» снимут с эфира. Ее не увидят жители Урала, Сибири и Дальнего Востока, не будет никаких повторов... Напомню, что именно так произошло в мае нынешнего года с программой Михалкова «Бесогон», посвященной Герману Грефу и Биллу Гейтсу.
Но все это имеет смысл лишь при одном условии – если значительное число граждан будут телевидение смотреть. А в последние годы с этим проблема. Объемы телеаудитории скукоживаются. Молодежь почти не смотрит телевизор. Среднее и старшее поколения тоже начинают испытывать негативные чувства к «ящику для идиота». Глава Медиа-коммуникационного союза Михаил Демин в сентябре 2019 года заявил, что к 2022 году (то есть совсем скоро!) число россиян, которые не смотрят телевидение, сравнится с числом тех, кто не расстается с «телеящиком». И если темпы падения телеаудитории не снизятся, то к 2037 году, по его утверждению, телевидение в РФ «умрет». Оставим на совести общественника заявления о «смерти телевидения». Но факты, согласимся, обескураживающие. И почему так происходит, понятно всем.
Во-первых, появился интернет. В России он очень дешевый и доступный. Причем речь не только о сетях, связывающих стационарные компьютеры, речь и о мобильном интернете. Сегодня достаточно провести пальцем по экрану смартфона и можно посмотреть любимые фильмы, послушать музыку, почитать новости, посмотреть выступления политиков. Не нужно ждать, когда фильм начнется согласно программе передач, можно обмениваться комментариями о статье с автором материала... К тому же никакой серьезной цензуры в интернете нет, что превращает усилия госчиновников по блокировке телепрограмм в комические движения. Тот же «Бесогон», запрещенный на России-24, сразу же посмотрели в интернете миллионы людей. Строгие цензоры, блюдущие миф о кристально честных друзьях нацлидера и потому снявшие с эфира программу о Грефе, просчитались: они лишь создали рекламу программе Михалкова.
И вторая причина сокращения телеаудитории – явное несоответствие реальности пропаганде. Простой человек возвращается из магазина, кляня цены, выросшие в 3 раза, включает телевизор, а оттуда ему говорят, что жизнь у нас прекрасна и стабильна. Конечно, хочется выключить этот зомбоящик и больше не включать...
Чем же можно привлечь людей к телеэкранам?
3.
Вот мы и вернулись к тем вопросам, которые задавала президенту журналистка Ахмедова. Увы, человек так устроен, что пошлость, цинизм, жестокость, бессовестность вызывают у него – при отсутствии должного воспитания – гораздо больший интерес, чем высоконравственные поступки, шедевры культуры, искусства, философии. Еще древнегреческий поэт Симонид говорил: «Прекрасное трудно». Действительно, для того, чтобы наслаждаться музыкой Бетховена или живописью Левитана, или прозой Толстого, нужно учиться, много читать, воспитывать вкус, преодолевать обывательские стереотипы. А это постоянные духовные усилия. Далеко не все способны пойти добровольно на такой духовный труд. Да и из тех, кого заставляют учиться, расти над собой, множество людей будут сопротивляться. Вспомните, какие титанические усилия предпринимала советская власть, чтобы открыть простым рабочим и колхозникам – внукам безграмотных крепостных, двери в волшебный мир классической симфонической музыки. По радио регулярно передавали Моцарта, Бетховена, Чайковского, причем в исполнениях лучших оркестров мира. Телевидение транслировало знаменитые оперы, балеты.
Иностранцы, которые приезжали в СССР и включали радио или ТВ, были в шоке: на Западе популярные общенациональные теле- и радиоканалы никогда такое делать не будут: аудитория любителей классики очень мала и вложения компаний в рекламу не окупятся... Был ли от этого эффект? Был, я лично знаю людей, которые в далекой уральской деревне, прислонившись к радиоприемнику, открывали для себя Чайковского. Но их было неизмеримо меньше, чем тех, кто бездумно переключался на другую станцию, заслышав первые аккорды симфонического оркестра. Даже выражение такое было на радио: «Передаем легкую музыку». Имелось в виду, что музыка Чайковского и Брамса – «тяжелая», она заставляет испытывать сильные эмоции, думать, а от этого устаешь. А «легкая музыка» расслабляет – как кружка пива, например...
А ведь та легкая музыка была чуть ли не классикой по сравнению с современной…
Итак, прекрасное трудно. Легче катиться по наклонной, гнаться за удовольствиями, коснеть в лицемерии, в сплетнях и пересудах... что мы и видим сегодня на бесконечных «помойных» телешоу... Особенно если тебя к этому буквально подталкивают...
Советское телевидение стремилось воспитывать, просвещать и удостаивалось эпитетов «скучное», «нравоучительное», «неинтересное». Нынешнее – стремится развращать и имеет миллионы зрителей. Причем это делается сознательно. Во-первых, это дает огромные прибыли компаниям, которые рекламируют свою продукцию во время эфира самых «смотрибельных программ». А во-вторых, это выгодно государству, потому что «под сурдинку» пошлых ток-шоу протаскивается и необходимая власти пропаганда.
Именно поэтому наша власть никогда не станет бороться с безнравственностью и безвкусицей на национальном ТВ. Это привлекает зрителей, которые за годы постсоветчины из читателей Толстого и Достоевского превратились в любителей следить за частной жизнью... Власти же это надо, чтоб не терять телеаудиторию, потому что телевизор сегодня – не только откровенный растлитель человеческих душ, но и пропагандист «Единой России» и ее официальных и неофициальных лидеров...
А госпожа Ахмедова может и дальше возмущаться. Ее возмущение – тоже часть предназначенного для толпы телешоу...
