| < Предыдущая | Следующая > |
|---|
Белорусская Хатынь, чехословацкий Лидице, вьетнамская деревушка Сонгми в разные годы были сожжены фашистами вместе со всеми своими жителями.
2 мая 2014 года этот страшный список пополнила Одесса, где в Доме профсоюзов украинские фашисты сожгли, по официальным данным, 48, по неофициальным — более ста человек. Все погибшие — герои, противостоявшие украинскому фашизму и своей гибелью поднявшие против него новых борцов.
Пусть сегодня, 10 лет спустя, прозвучат голоса из опалённого одесского мая:
«Память… Прости… Убит нацистами наш товарищ Андрей Бражевский. Он выпрыгнул из горящего здания Дома профсоюзов. На земле его добили…»
«В данный момент ребята из Дома профсоюзов находятся в изоляторе временного содержания по адресу: Преображенская, 44а. У них нет ни одного правозащитника. Они просят о помощи!!!»
«Сейчас СБУ ведёт в Одессе настоящую охоту, пытаясь арестовать или уничтожить 67 свидетелей происходившего в Доме профсоюзов, освобождённых 4 мая протестующими из следственного изолятора. Поэтому, по понятным причинам, разыскать их трудно. Но мне удалось познакомиться с одним. Это молодой парень по имени Богдан. Ему повезло: в разгар бойни он сумел пробраться на крышу — то было единственное место, куда «правосеки» не сумели дотянуться. Оттуда молодой человек видел побоище как на ладони. В два часа ночи из здания его вывела милиция. Но не для того, чтобы спасти — чтобы бросить в застенок как нежелательного свидетеля. Богдан рассказывает: «Долго не давали тушить пожар. Подъехали пожарные машины, им мешали развернуть шланги и кричали: «Смерть ворогам!» Один пожарный полез по лестнице — его застрелили в спину из пистолета. В интернете есть об этом видео. На моих глазах, спасаясь от огня, выпрыгнула женщина с ребёнком. На асфальте её забили палками».
«Драка на Куликовом поле — протестующие сорвали украинский флаг…»
«В реанимации на Малиновского от сильнейших ожогов, полученных в Доме профсоюзов, скончался известный одесский поэт Вадим Витальевич Негатуров». (Кроме Вадима Негатурова, в Доме профсоюзов погиб ещё один одесский поэт — Виктор Гунн. Многие годы он руководил литературной студией «Феникс» при одесском Доме-музее им. Н. Рериха. — Авт.).
А вот — снимок: в выбитом окне Дома профсоюзов стоит мальчик лет 10—12. Ребёнок обречённо спокоен, просто смотрит вниз, не понимая, зачем взрослые начинают поджигать здание. Очевидцы рассказывали: спасаясь от погромщиков, внутрь забежала пожилая женщина с двумя детьми. Один мальчик — на фото. Среди живых его не найдут, тела тоже…
3 мая одесские власти предсказуемо закрыли доступ в Дом профсоюзов. На следующий день толпа возмущённых горожан смела жидкое милицейское оцепление, чтобы не дать уничтожить следы резни. С тех пор вход в здание стал свободным. Днём на этажах дежурили пророссийские активисты — вроде как гиды по этому аду. Они рассказывали, что «Правый сектор»* ворвался в здание через боковые помещения — главный вход осаждённые сумели забаррикадировать. Почти все погибшие были зарублены топорами. Даже те, кто пытался закрыться в кабинетах. Следы крови красноречиво об этом свидетельствуют. Здание действительно подожгли, но после резни. Топоры — вот что наряду с «коктейлями Молотова» было главным оружием «правосеков» в Доме профсоюзов (в 1940—1950-х годах жители Западной Украины называли оуновцев «сокирниками», «сокира» — «топор». — Авт.).
Зверское убийство одесситов не было ни трагической случайностью, ни роковым стечением обстоятельств. Это была чётко спланированная и скоординированная акция киевского нацистско-олигархического режима. «Горжусь, что я к этому приложил руку. Если бы встал вопрос второй раз, я бы сделал то же самое», — заявил о своей причастности к одесской трагедии олигарх Игорь Коломойский в интервью с Дмитрием Гордоном (телепередача «В гостях у Гордона» от 21.12. 2018 г.).
И всё-таки корни одесской Хатыни уходят значительно глубже, о чём свидетельствует другая цитата: «Смущают последнее время киевлян одесские серо-бурые завихрения. Что это такое — «Новороссия»? И почему наши рыцари не притормозят тех пещерных, мохнатых, замшелых?..» Понятно, что «рыцари» здесь — украинские буржуазные националисты, а «замшелые» — одесситы, не желающие жить по их нацистским канонам. Но автор приведённых строк — не какой-нибудь Ярош или Тягнибок, а корифей украинской советской литературы Олесь Гончар. Это его письмо к другу-поэту от 11 июля 1990 года опубликовала российская интернет-газета «Столетие» («Казус Олеся Гончара», 27.09. 2022 г.), взяв материал из украинского издания «Заря Полтавщины» (апрель, 2015 г.).
Истории известно: первую, «романтическую», главу украинского буржуазного национализма создали писатели. Уже потом из-за Пантелеймона Кулиша, Ивана Нечуя-Левицкого, Бориса Гринченко высунулось коричневое мурло Михновского, Сциборского, Донцова. Писатели УССР на стыке 1980—1990-х годов тоже решили поиграть со «спичками» национализма. В итоге — были сожжены жители Одессы и Мариуполя, испепелён целый Донбасс.
Но если Кулиш или Нечуй-Левицкий не ведали, кто за ними идёт, а потом даже выступили против «агрессивного национализма», то современные украинские писатели сознательно возродили ОУН.
Почему поэтесса Лина Костенко, которую сегодня нередко называют «совестью нации», написала пронзительное стихотворение о сожжении Жанны д’Арк, но не осудила сожжение одесситов? Почему лауреат двух Сталинских, Ленинской и Государственной премий СССР, академик, Герой Социалистического Труда Олесь Гончар предал Советскую власть? Ответ на это дал писатель УССР Юрий Смолич: «История лозунга «Самостийная Украина» — это кровавая летопись измены и предательства» («Враги человечества и их наёмники»).
Мы должны знать, что такое украинский фашизм и как он появился на территории УССР для того, чтобы его уничтожить. Поэтому — немного истории.
«Не стыдитесь убивать, грабить и поджигать!»
Зимой 1929 года соратник Симона Петлюры Евгений Коновалец под влиянием идеологии зарождавшегося в Европе фашизма создал в Вене своё кошмарное детище — Организацию украинских националистов (ОУН). «Требуется кровь? — Дадим море крови! Требуется террор? — Сделаем его адским! — писала ОУН в брошюре 1929 года. — Не стыдитесь убивать, грабить и поджигать…»
По сёлам Галиции покатилась волна поджогов — члены молодёжной террористической организации «Пласт», куда входил и юный Степан Бандера, воплощали в жизнь антипольскую «Саботажную акцию».
9 июля 1938 года ОУН в газете «Наш клич» чётко сформулировала собственную сущность: «Это — общественно-политическое движение, которое существует сегодня во всём мире. В одной стране оно проявляется как фашизм, в другой — как гитлеризм, у нас — просто как национализм».
Ту же мысль выразил в своей «Нациократии» (1935 г.) идеолог ОУН Николай Сциборский: «Фашизм — это прежде всего национализм».
Я привожу данные определения для тех, кто всё ещё считает, что украинских буржуазных националистов просто «обзывают» фашистами.
29—30 сентября 1941 года в Бабьем Яру столицы Украины было расстреляно почти 34 тысячи мирных киевлян. Среди 1500 карателей — 300 немцев и 1200 членов ОУН из Буковинского куреня Петра Войновского и Киевского куреня Петра Захвалынского. Со временем Буковинский и Киевский курени гитлеровцы преобразовали в 115-й и 118-й шуцманшафт батальоны СС.
Именно каратели из 118-го шуцманшафт батальона 22 марта 1943 года заживо сожгли 179 жителей (в том числе 75 детей) белорусской деревни Хатынь.
Украинское село Кортелисы (Волынь) разделило судьбу Хатыни — его жителей (2875 взрослых и 1620 детей) 23 сентября 1942 года тоже сожгли немецкие и украинские нацисты. «Вся здешняя сволота, гниль людская — полицайня, повеялась в банды бандеровские», — возмущался в своей повести «Вечные Кортелисы» писатель Владимир Яворивский. Спустя десяток лет он отдал 10 тысяч советских рублей на возведение на Украине памятника членам ОУН.
Писатели-геростраты
О том, что писатели УССР не противостоят украинскому буржуазному национализму, тревожился ещё великий антифашист Ярослав Галан.
2 января 1948 года он сетовал автору романов о петлюровских преступлениях Юрию Смоличу: «У читателя… невольно возникает мысль, что есть только «маньяк» Галан, который ухватился за украинский фашизм, как пьяный за плот, тогда как огромное большинство представителей пера игнорирует этот вопрос».
Через полтора года Ярослав Галан погиб от рук оуновцев. Но его тревога оказалась не беспочвенной: спустя ровно 40 лет после трагической гибели Галана писатели УССР призвали народ к созданию «самостийной» Украины.
«Бывшая советская идеология — насквозь фальшивая, — визжал Юрий Мушкетик, получивший в 1987 году за свой роман «Рубеж» Государственную премию СССР. — Украине нужен только национализм! Россия создала социализм, и все увидели, какое это зло. У нас должен быть национализм людей труда — умных, добрых».
Если, по утверждению Эрнеста Хемингуэя, фашизм — это ложь, изрекаемая бандитами, то современный украинский фашизм стал ложью, изрекаемой писателями. Листовки созданного ими Руха рассказывали, как богата Советская Украина и как она несчастна, потому что… Советская. А вот если она станет «самостийной», то сразу же все её богатства достанутся украинцам. Писатели трясли жёлто-синими флагами, тризубами, калиной и вышиванками, чтобы заманить народ в ловушку национализма. Они не говорили людям, что «ридна» власть станет потом сжигать их в Одессе, обстреливать в Донбассе, морить жаждой в Крыму и затапливать на Херсонщине. Они обещали им свободу, расцвет родной культуры и европейский уровень жизни.
Виртуозно владея словом, глубоко понимая украинскую ментальность, писатели УССР внушали своему народу буржуазный национализм под видом «патриотизма». Ради этого Союз писателей УССР почти в полном составе «полез» в бандеровские схроны (из маститых верным СССР остался только писатель-фронтовик Александр Сизоненко). И когда украинец видел под жёлто-синим флагом писателей из школьных учебников, то начинал верить, что они действительно хотят «дать» ему «лучшую жизнь».
В итоге на референдуме 1 декабря 1991 года 90,32% жителей УССР проголосовали за «самостийну» Украину.
«К власти в Киеве пришли настоящие украинские националисты… Нужно помнить, что это примитивный и чрезвычайно агрессивный национализм XIX века», — на генетическом уровне ужаснулся польский журналист Марианн Калуски в статье «Поговорим об Украине откровенно» (М. Бердник, «Пешки в чужой игре»).
Антикоммунистическая пропаганда и национализм были идеологией становления современной украинской буржуазии. Националисты не зарились на промышленные богатства УССР. «Мы вместе должны лелеять украинский капитал, — изрекали они. — Только тогда этот капитал обратит большое внимание на интеллигенцию». Олигархи сбросили своим цепным псам «мелочь»: образование, воспитание, культуру. Но частные заводы превращались в руины, а бандеровская гуманитарная сфера штамповала поколения нацистов.
«Оранжевый майдан» 2004—2005 годов стал первым смотром сил правых радикалов. Убедившись в своей популярности среди населения, они в 2013—2014 годах организовали второй «майдан». «Это была революция нацистов против олигархов, — писал известный политолог Ростислав Ищенко. — Её задачей была смена олигархического строя на откровенно нацистский» («Нацисты и олигархи», «Украина.ру» от 22.02.2020 г.).
На «майдане» 2013—2014 годов развевались штандарты ВО «Свобода»*, «Правого сектора»*, «Национального корпуса»*, «Тризуба им. С. Бандеры»*, «Братства»*, «Белого молота»*, «Конгресса украинских националистов»*. Фашисты не просто играли мускулами — именно там, на «евромайдане», начали сжигать людей. «Просто бросаешь «коктейль Молотова» в шлем «беркутовца», и он очень весело горит», — рассказывала потом на телекамеру член нацистской «Женской сотни» Светлана Селищева.
9 апреля 2014 года штурмовики «евромайдана» из ВО «Свобода»* и «Правого сектора»* сожгли в Киеве помещение ЦК Компартии Украины по улице Борисоглебской, 7. До трагедии в одесском Доме профсоюзов оставалось меньше месяца.
Одесса, 1 мая 2014 года
Ещё беспечно ходят по городу те, кто уже завтра упадёт от пули на Греческой, сгорит живьём, умрёт под нацистскими битами. Ещё не обуглен и не усыпан цветами Дом профсоюзов. Одесса празднует Первомай.
— Утром Первого мая я стояла под Оперным театром — там формировалась колонна демонстрантов. Первомайская демонстрация двинулась по улице Пушкинской в сторону Куликова поля. Голова колонны входила на Куликово поле, а хвост ещё топтался возле Оперного театра — так много вышло людей под красными флагами. В конце маёвки организаторы попросили всех, кто сможет, прийти 2 мая на Куликово поле. Свою просьбу нам объяснили тем, что в Одессу якобы тайно свозят футбольных «ультрас» из Харькова и нацистов из разных областей Украины. Предполагалась обычная драка — одесситы к тому времени уже раза четыре отбивались от бандеровских «поездов дружбы».
Моя собеседница — коренная киевлянка Александра Кручинина. Она приехала тогда в Одессу, чтобы сдать документы на переезд в Россию по Госпрограмме: там ещё работало Консульство РФ. В Одессе у Саши много друзей-коммунистов, поэтому она решила остаться, чтобы их поддержать.
— Я договорилась с товарищами встретиться 2 мая на Куликовом поле. Думала, что постою там до позднего вечера, а потом уеду в Киев. Пошла на вокзал за билетом, но в кассе мне сказали, что билетов на 2 мая нет — ни плацкарта, ни купе. «Вот перед вами сдали один билет на сегодня. Поедете?» Выбора не было. Я вздохнула и сказала: «Давайте». И мне выдали этот билет на 1-е.
До отправления поезда оставалось 7 часов, и я пошла на Привоз. Там беседовала со многими одесситами, рассказывала им, что боевики киевского «евромайдана» способны на любые зверства. Меня внимательно слушали и в ответ говорили: «Да не может такого быть, мы же все в одной стране живём, они такие же люди, просто восстали против нищеты».
Вечером 2 мая телефоны всех товарищей, которые должны были идти на Куликово поле, оказались вне зоны досягаемости. А когда утром 3 мая я села за компьютер, то увидела немыслимо жестокую расправу.
Один из моих друзей чудом выжил в горящем Доме профсоюзов. Он потерял там сознание и даже не знает, чьи добрые руки вынесли его и с ожогом ног доставили в больницу. Мой друг перенёс 8 операций, но всё равно в свои 35 лет остался инвалидом. Я собиралась идти на Куликово поле вместе с ним, и тот, кто сдал билет на 1 мая, возможно, спас мне жизнь.
Одесса, 2 мая 2014 года
Из рассказа сотрудника правоохранительных органов Украины, чьё имя, по понятной причине, не афишируется:
— Совещание по подготовке операции в Одессе состоялась за 10 дней до трагедии. Председательствовал лично Александр Турчинов. В обсуждении принимали участие глава МВД Арсен Аваков, глава СБУ Валентин Наливайченко и секретарь СНБО Андрей Парубий.
Их консультировал глава Днепропетровской ОГА Игорь Коломойский, который установил денежную премию за каждого убитого одессита — 5000 долларов.
К проведению операции были также привлечены боевики из «Братства»* Дмитрия Корчинского: они выступили якобы в роли защитников палаточного городка на Куликовом поле, а потом заманили участников в Дом профсоюзов, где и произошла резня.
Вокруг Одессы создали 15 блокпостов, на которых укрепились боевики подчиняющегося лично Коломойскому батальона «Днепр-1»*, а также представители «Правого сектора»* как из Днепропетровска, так и западных областей Украины. Помимо того, в Одессу приехали две сотни «Самообороны майдана»*, подчиняющиеся и.о. главы администрации президента Сергею Пашинскому — тому самому, который был пойман со снайперской винтовкой в багажнике 18 февраля 2014 года на киевском «майдане».
Датой проведения операции было назначено 2 мая — день футбольного матча, что оправдывало наличие большого числа «ультрас» в центре Одессы.
Утром 2 мая в Одессу прибыл поезд из Харькова. На нём приехали фанаты «Металлиста», среди которых были и задействованные в операции «ультрас». Кроме того, в это же время в город небольшими группами вошли боевики батальона «Днепр-1»* и «Правого сектора»*.
Часть молодчиков из «Самообороны Майдана»* также прибыла официально из Киева, но большинство без символики приехали в город на автомобилях.
У одесской милиции в тот день был строгий приказ не останавливать автомобили с киевскими, днепропетровскими и львовскими номерами.
2 мая после полудня часть боевиков отправились в сторону Соборной площади, где был назначен сбор участников «Марша за единую Украину». В их задачу входило организовать толпу и повести её на баррикады на Греческую площадь. Группа «смертников» нацепила георгиевские ленточки, надела балаклавы и пошла маршем по Александровскому проспекту. Именно они фигурируют на многочисленных фото- и видеозаписях в роли «пророссийских активистов». Для того чтобы отличать своих от настоящих одесских активистов, провокаторы надели на рукава красные повязки. Посвящённые в детали операции милиционеры также носили красные повязки. Не знавшие этих деталей настоящие активисты, увы, поддались на призывы провокаторов и тоже отправились «останавливать фашистов».
Дальнейший ход событий зафиксирован многочисленными очевидцами. Якобы «пророссийские» провокаторы при поддержке милиции выстроились возле торгового центра «Афина», на перекрёстке Греческой улицы и переулка вице-адмирала Жукова. Провокаторы со стороны фанатов, среди которых были как представители «Правого сектора»*, так и Корчинского, на них напали.
Задача отвлечь «честных» фанатов от футбольного матча и направить толпу на Куликово поле была полностью выполнена. «Заведя» толпу, провокаторы отступили в торговый центр «Афина», откуда позже были вывезены милицией. Жертв среди них не было — только раненые.
Пока шли столкновения на Греческой, группа уголовников из «Правого сектора»* готовила осуществление главной части операции под кодовым названием «Ола» — от словосочетания «мисбах а-ола», что в переводе с иврита значит «жертвенник всесожжения». Они проникли в Дом профсоюзов, укрепились там в подвале и на чердаке. В эту группу входили только проверенные боевики, имеющие опыт убийства людей.
Пока толпа шла от Греческой площади к Куликову полю через весь центр города, часть провокаторов на автомобилях опередила основную массу, прибежали в лагерь и устроили панику: «Сюда идёт убивать «Правый сектор»*!
Под руководством провокаторов, вместо того чтобы рассеяться по городу, многие активисты вошли в Дом профсоюзов. Часть из них спустились в подвал — оттуда живых потом не вышло — людей пытали, убивали, резали мачете. Часть из них пошли вверх по лестнице. Едкий смертоносный угарный газ образовался из-за использования смеси бензина с напалмом. Рецепт этих адских коктейлей был подготовлен химиками «евромайдана», но там не использовался. В Одессе смесь применили впервые и делали это намеренно: нужна была бойня с большим количеством погибших, чтобы устрашить всю страну.
«Битва» за Дом профсоюзов продолжалась несколько часов: в то время, как часть боевиков имитировала сопротивление и кидала с крыши «коктейли Молотова», остальные методично резали, душили и сжигали людей. Для того чтобы никто не смог потушить пожар, в здании была полностью отключена вода. После завершения «Олы» убийцы из «Правого сектора»* вышли из Дома профсоюзов через боковые и задние выходы и покинули город. В здание вошли милиционеры. Ставшее официальным число жертв — 48 человек — это только убитые на этажах здания. Основные жертвы из подвала в их число не вошли. Точное число убитых вряд ли когда-то станет известно, но большинство источников называют 120—130 человек.
«И Куликово поле стояло…»
«Вот жизнь «подарила» нам возможность увидеть националистов воочию. Не в книжке прочитать, рассказы послушать, кино посмотреть. А воочию. И оказалось, что национализм делает человека исключительно тупым. Человек может называться академиком, пысьмэнныком, дипломатом, директором предприятия — это всё не имеет никакого значения. Если он националист, то он тупой (вспоминаются кадры из «Обыкновенного фашизма» М. Ромма: «К власти в Германии пришли полуграмотные, самодовольно-тупые люди». — Авт.). Любой национализм — это гадость, но украинский национализм — однозначно фашизм, ибо основан на идее «мы — найкращи!».
Автор этих слов — знаменитый одесский журналист Григорий Кваснюк. Этнический украинец, борец с украинским фашизмом, отважный и мудрый человек. Григорий Витальевич вёл антифашистскую программу «Правда» на одесском телеканале АТВ. Пламя Дома профсоюзов до него не дотянулось, но в 2017 году сердце журналиста не выдержало накала борьбы.
Сын Григория Кваснюка, Егор, был координатором Куликова поля, к счастью, выжил в одесском аду, а затем уехал в Россию. В интервью журналисту Pravda.Ru (04.06.2014 г.) Егор Кваснюк раскрыл много подробностей трагедии 2 мая 2014 года:
— Пять месяцев в Одессе мы занимались тем, что не давали пролиться крови. Мы обыгрывали наших противников с одесского «майдана» количеством. Их собирается 500 человек, нас — 10 тысяч. Они боялись нас атаковать, и Куликово поле стояло. Так было несколько месяцев. Когда к ним прислали подмогу со всей страны, они почувствовали на какое-то время свою власть.
По словам Егора, одесские антифашисты не собирались нападать на свезённых в их город украинских нацистов.
— Нами вообще столкновения не были предусмотрены. Задача команды, которая собиралась в Александровском парке, где находился и я, была не допустить, чтобы озверевшая толпа пришла к нам на Куликово поле. Поэтому мы стояли между Куликовым полем и той толпой, которая собиралась на Соборной площади, включая их военные подразделения, силовиков, фанатов и прочих. К сожалению, провокация не позволила нам выполнить данное действие. Был бой на Греческой, где я принимал участие. Потом поступила первая команда: уйти оттуда, потому что шесть человек уже погибли от огнестрельных ранений. Об этом тоже почему-то не принято говорить, но у нас первые погибшие были на Греческой улице, и это оказался именно огнестрел. В метре от меня упали два человека с пулевыми ранениями в груди <...> На нас наступала примерно трёхтысячная толпа ублюдков, согнанных со всей Украины. Иначе назвать этих существ я не могу. Большая часть — не одесситы. Мы нашли их следы потом в Херсоне, Киеве, Полтаве, Николаеве, Харькове, Ровно, Ивано-Франковске. Многие приехали непосредственно с киевского «евромайдана». Часть наших людей осталась на Куликовом поле, часть людей вошли в Дом профсоюзов, где половина из них и погибла. То есть из этих трёхсот человек примерно половина погибла.
Опираясь на многие видео- и фотодоказательства, Егор тоже утверждает, что большинство людей в Доме профсоюзов приняли смерть не от огня и удушья:
— Это были умышленные убийства, причём с крайней жестокостью, которую могут совершить только нелюди. Происходило расчленение людей. Многие свидетели утверждают, что это делали и с живыми людьми. Одесситов также поливали из «коктейлей Молотова» и поджигали. Горящих людей добивали палками и битами. Вячеслав Маркин, депутат Одесского областного совета, был убит именно так.
«Иду вас защищать!..»
Самым юным из героев, погибших 2 мая в Одессе, был 17-летний комсомолец Вадим Папура, студент-первокурсник Одесского университета им. И.И. Мечникова. «Иду вас защищать!» — крикнул он своим родным, навеки уходя из дома. Изумительный человек. Светлый и отважный, как горьковский Данко.
Вместе с частью одесситов, оборонявших Куликово поле, Вадим Папура оказался в Доме профсоюзов. Нацисты начали забрасывать помещение «коктейлями Молотова». Когда Вадиму удалось выпрыгнуть из пылающего здания, его окружили «патриоты» Украины с битами.
«Данко смотрел и видел, что они — как звери. Много людей стояло вокруг него, но не было на лицах их благородства, и нельзя было ему ждать пощады от них». Спасшегося из огня безоружного мальчишку украинские нацисты забили насмерть. Родители нашли своего единственного ребёнка лежащим на земле с окровавленной головой...
Множество украинцев, живших при СССР, поддержали буржуазных националистов. А одессит Вадим Папура, родившийся в 1996 году, с детства знал, что правда — за коммунистами. И уже в 16 лет вступил в Ленинский коммунистический союз молодёжи Украины (ЛКСМУ).
Шагнув в бессмертие, Вадим Папура стал героем прогрессивной молодёжи всего мира. На листовках, призывающих к сопротивлению нацистской оккупации страны, Ленинский комсомол Украины поместил портрет Вадима Папуры. Его почитают молодые ленинцы стран СНГ. Юный комсомолец-одессит — один из центральных образов в фильме «Украина. Маски революции» французского журналиста Поля Морейры.
Мариупольский ад
9 мая, спустя неделю после трагедии в Одессе, броневики «Правого сектора»*, «Азова»*, батальона «Днепр-1»* ворвались в другой приморский город — Мариуполь Донецкой области. Они стали расстреливать колонны горожан, торжественно вышедших на День Победы. Это празднование должны были пресечь местные правоохранители, но они отказались выполнять преступный приказ Киева и забаррикадировались в здании ГУВД. Нацисты обстреляли здание из гранатомётов — оно вспыхнуло, как факел. Горожане бросились на помощь находившимся в ГУВД людям. Во время пожара сотрудники милиции выпрыгивали из окон, но внизу их уже поджидали боевики с битами.
По данным РИА Новости на 10 мая 2014 года, 9—10 мая в Мариуполе погибло от 40 до 100 человек.
Осознавать свои преступления, а тем более каяться за них украинские фашисты никогда в жизни не станут.
«Почему же 2 мая 2014 года в Одессе было страшно? — куражился 34-летний участник АТО Дмитрий Резниченко в студии «Одесского общественного телевидения» в годовщину трагедии. — Хорошо всё вышло! Большинству из тех людей (сгоревших в Доме профсоюзов. — Авт.) лично я отказываю в праве на жизнь — не то что в праве на слово или собрание!..»
«Нам надо привыкнуть быть фашистами, нужно будет — сожжём всех!» — заявил в 2015 году депутат ВРУ от «Народного фронта» Юрий Берёза, комбат карательного формирования «Днепр-1»*, подконтрольного Игорю Коломойскому.
Когда слышишь подобные изречения, то в сердце очередной раз вспыхивает глубокая благодарность российским воинам, которые в ходе СВО сражаются за денацификацию и демилитаризацию Украины.
— Нам нужно ясное понимание преступности фашизма и того, как с ним бороться. Мы должны понять, что эти убийства — всего лишь жесты бандита, опасного бандита — фашизма. А усмирить бандита можно только одним способом — крепко побив его.
Это сказал Эрнест Хемингуэй, выступая в июне 1937 года на II Конгрессе писателей США и находясь сердцем в сражающейся против фашизма Испании.
* Организация, запрещённая в РФ.
