| Следующая > |
|---|
Член-корреспондент Российской академии наук Жан ТОЩЕНКО в беседе с политическим обозревателем «Правды» Виктором КОЖЕМЯКО
Известно такое ироническое определение либералов: «Они не знали, что делать, но знали, что говорить». Это в полной мере относится к тому персонажу, о котором сегодня пойдёт речь. Кстати, он чётко уловил и реализовал также ещё один аспект данного утверждения — важно, «кому говорить» и «когда говорить». Причём получалось это у него достаточно красноречиво.
В общем, вошёл Николай Карлович Сванидзе в среду либерализма уверенно и с абсолютно осознанной целью — усилить его идеологическое обоснование. Несомненно, все, кто будет разбираться в причинах и следствиях геополитической катастрофы СССР, станут искать ответ не только на вопрос об инициаторах и исполнителях экономических и политических пертурбаций, но и об их идеологическом обеспечении, а соответственно о тех фигурах, которые выполняли эту функцию. Деяния некоторых из них мы уже проанализировали в предыдущих беседах нашей рубрики. Обратимся теперь к Сванидзе, потому что идеологически разрушительную роль сыграл он немалую.
Что же вынесло его на политическую авансцену?
— Давайте начнём с начала. Откуда он взялся в большой политике? Что вынесло его сюда?
— Обращает на себя внимание, что, как и многие другие оборотни, появившиеся в критический период существования нашей страны, Сванидзе имел достаточно благополучную биографию. Родился и вырос в семье обеспеченных интеллигентов, учился в специализированной привилегированной школе, поступил в МГУ на исторический факультет, а после его окончания сразу стал сотрудником одного из престижнейших институтов Академии наук СССР — Института США и Канады, что редко кому удавалось.
— То есть вступил на стезю научную?
— По форме так. Но получается, что лишь по форме. И не случайно ему на эту тему нечего сказать. О своих трудах в науке он поэтому умалчивает. Не странен ли тот факт, что за 14 лет работы в академическом институте так и не защитил диссертацию, хотя была и утверждённая тема, и даже состоялось её обсуждение. Но результата не было, как не виделось и перспективы продвинуться на научном поприще.
— Значит, фактически он оказался явным неудачником в своей профессии, несмотря на всю привилегированность и возможности семейного протежирования?
— Именно так. Однако как раз в это время у молодого человека начали созревать мысли о его недооценке. И он буквально воспрянул в начавшуюся пору разрушения Советского Союза, когда увидел для себя принципиально иные возможности.
— Знакомое нам по другим аналогичным фигурам состояние. Обрадовались времени разрушения, поскольку тогда легче ловить рыбку в мутной воде.
— Сванидзе решил, используя новые обстоятельства, из незаметного научного сотрудника, а по существу неудачника на поле науки, превратиться в общепризнанную величину. И он рискнул. И не прогадал.
По приглашению своего приятеля Евгения Киселёва (один из руководителей НТВ времён олигарха Гусинского) он начал осваивать сочинение закадровых комментариев в только что появившейся новой программе телевидения «Вести», ориентированной на либеральную платформу и активную поддержку Ельцина. Вот тут и потребовалось его умение говорить. Темы брались разные, но все основывались на антисоветской риторике. Сразу выяснилось, что она-то больше всего и греет его душу. Короче, нашёл своё призвание.
— Его плодовитость поражает. В разное время он был автором и ведущим цикла телевизионных программ и телефильмов «Подробности», «Контрасты», «Суд времени», «Исторический процесс», «Зеркало»…
— Ну да, потому что вся эта антисоветчина мощно вдохновляла Карловича. А колоссальная востребованность её «сверху» не вызывала сомнений. Именно отсюда началась головокружительная карьера Сванидзе, которая позволила ему максимально приблизиться к вершинам российской власти.
— Карьера действительно несла его вверх стремительно!
— Потому что пришло признание его политической, идеологической значимости. Давайте вспомним. С 1996 года он стал заместителем председателя, а с февраля 1997-го — председателем ВГТРК. В разное время участвовал даже в создании нескольких политических партий. С ноября 2005-го по май 2014 года — член Общественной палаты Российской Федерации, в составе Комиссии по коммуникациям, информационной политике и свободе слова в средствах массовой информации. В результате своих успехов на пропагандистском поле дошёл до членства в Совете по правам человека при президенте РФ.
— А мне самым парадоксальным представлялось и до сих пор представляется то, что его, одного из самых главных фальсификаторов истории, сделали в 2009 году членом Комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России. Как говорится, и смех и грех. А если напрямую — ведь жуткая же нелепость, каковой переполнена была политическая жизнь страны весь тот почти тридцатилетний период. К сожалению, в чём-то и сейчас это продолжается…
Спекуляция историей своей семьи
— Считаю необходимым отметить следующее. Для ускорения карьерного роста он решил по полной программе эксплуатировать историю своей семьи. Она ведь оказалась весьма выгодной для её продажи в изменившихся условиях времени, поэтому и стала предметом многочисленных его спекуляций.
Что соответствовало потребностям противников советского строя? Всяческое опорочивание его. Вот Сванидзе и начал с многочисленных рассказов о расстреле в 1937 году своего деда, который был крупным советским руководителем — наркомом (министром) на Украине. Мало того, утверждал, что деда не просто расстреляли, а «забили на допросе», хотя исследователи не нашли никаких подтверждений такой версии.
Далее, правда, ему пришлось говорить и о клейме предателей, лёгшем на семью. Но не пояснял, как всё-таки его отец стал заместителем директора Политиздата: а это же была номенклатура ЦК КПСС!
Впрочем, и самому ему никто не мешал поступить в МГУ, стать в студенческие годы коммунистом (а этого заслуживали только проявившие себя на комсомольском поприще студенты) и потом распределиться в Академию наук СССР. Но тем не менее трогательное повествование об истории семьи повторялось в многочисленных вариантах и позволило ему приобрести облик не только пострадавшего, но и готового мстить режиму, который так обошёлся с его дедом и обеспечил «чёрные» дни для всей семьи. Остроты этим рассказам добавляло и то, что семья его находилась в родственных отношениях с первой женой Сталина — Екатериной Сванидзе.
— Конечно же, на это многие тогда обращали внимание. Вот и меня, помню, такой факт весьма заинтересовал.
— Так как тема страданий семьи Сванидзе требовала и дополнительных доказательств, и подробностей фактических, появились версии о дружбе его бабушки с женой Бухарина, о её приятельстве с Каменевым, Радеком, Троцким. Правда это или осовремененная легенда — неизвестно. Считается, что в силу близости к данному кругу бабушка ненавидела Сталина, и это добавляло аргументов для антисоветской позиции внука.
— Давайте подчеркнём, что антисоветизм Сванидзе, как и многих других его единомышленников и подельников, базировался в значительной мере на совершенно лютом антисталинизме. Так что недаром и, разумеется, не случайно вовсю жал именно на эту педаль Карлович. Она представлялась ему беспроигрышной, поскольку к тому времени антисталинская тема уже получила широчайшее звучание, причём аж в два приёма. Началось-то ещё при Хрущёве, с его «борьбы против культа личности», а при Горбачёве размах та кампания приобрела уже просто безумный. В самом деле, доходило до безумия по части фальсификации фактов и приписывания Сталину всего, что только заблагорассудится. Но Сванидзе даже в этой массовой вакханалии сумел выделиться и претендовать чуть ли не на звание антисталиниста №1.
— Он понимал, что история про деда и некоторые семейные события — это только билет на вход в круг либерального слоя будущих правителей России. Масштаб обвинений в адрес «режима» надо раздувать до предела. На эмоции людей сильно действуют темы репрессий, ГУЛАГа, зверств НКВД, рассказы о расстрелах неповинных людей. А кто больше всех в этом виноват? Конечно, Сталин. Что-то хорошее он делал? Что-то делал правильно? Не может такого быть! Вот кредо Сванидзе и всех ему подобных.
Препарирование Сталина, его жизни и политики
— Если бы мы с вами поставили задачу выделить конкретно вклад Сванидзе в очернение Сталина, вряд ли удалось бы её решить. Потому что за многие предыдущие годы образовалась уже целая гора антисталинских обвинений, первоначальное авторство которых установить теперь просто невозможно. А ведь на поверку они зачастую одно за другим оказываются фейками, то есть выдумкой. Что же касается труднейшей жизненной реальности, в условиях которой советскому вождю пришлось руководить страной, то эту реальность следует достоверно воспроизводить и возможные варианты преодоления трудностей тоже представлять реально. Иначе историческую истину понять невозможно. Но разве такие, как Сванидзе, озабочены установлением истины?
— Разумеется, нет. Их задача — погуще намалевать картину якобы бессмысленных злодеяний, в которых Сталин якобы тотально повинен. Без разбора. Как говорят иногда: «Вали кулём — после разберём».
— Только вот с разбором-то записные антисталинисты не спешат, да и не очень стараются в этом направлении. Нет, скажу точнее: не стараются вовсе!
— За время от хрущёвской «слякоти» до горбачёвской «катастройки», а потом и в последующее тридцатилетие образовался уже своего рода шаблон, по которому надо предъявлять исторический счёт Сталину. Вот образчик этого шаблона из высказываний Сванидзе на одном из публичных телевыступлений у В. Соловьёва в полемике с А. Прохановым: «Говоря о Сталине, я напомню вам краткие этапы его творческого пути как главы государства нашего. Сталин создал государство, создал его за счёт того, что, во-первых, частично уничтожил, а частично ограбил до нитки, до последней смертельной нитки русское крестьянство. Ограбил деревню, в результате деревня до сих пор не может подняться... Он загнал значительную часть трудоспособного населения в лагеря, а тех, кого не загнал в лагеря, он загнал в коммунальные квартиры. На 38 комнаток всего одна уборная. Чтобы все друг за другом смотрели! Он унизил всю страну. Он заставил подозревать друг друга. Он заставил доносить друг на друга. Главным героем был Павка Кор…, (поправляется) Павлик Морозов, который стучал на собственного отца. Ему поставили памятник (П. Морозову). Сталин развратил страну. И в результате он довёл дело почти до поражения в Великой Отечественной войне. Потому что он уничтожил сливки, всю элиту Красной Армии. Он уничтожил больше командиров Красной Армии, чем Гитлер. Вот эта война была выиграна страшными усилиями советского народа, который он, Сталин, не добил. В конце концов страна, которую он построил, рухнула под гнётом собственной тяжести и дряхлости».
И, обращаясь к Проханову, с которым он полемизировал, Сванидзе вопрошал: «За что же вы его любите?» А в это время на экране соотношение голосов: 2593 за Проханова, 1305 голосов за Сванидзе. Вдвое меньше!
— Извините, Жан Терентьевич, но тут я не могу не вмешаться. Вот же он, глас народа, к которому наши доморощенные «демократы» и «либералы» так любят апеллировать! И такое мнение народное о Сталине стало определяться давно, со временем оно лишь умножалось и крепло. Только Сванидзе (коллективному, имею в виду) на это по-прежнему наплевать. Народ так думает? Ну что ж, тем хуже для народа…
— Вы правы, «логика» сванидзевская такова. И, несмотря на то, что народ всё больше и решительнее отвергал навязываемую ему «правду о Сталине», в том числе кипящие злобой телепассажи самого Карловича, Сванидзе упорствовал в избранном для себя амплуа. Сталин на его языке — только злодей. Тиран, «палач, у которого руки по локоть в крови». Всё это, как мы знаем, тоже ведь стало расхожими штампами. Подбирались и всяческие мотивировки, а вернее видимость их. Пожалуйста, из того же Сванидзе:
«Сталин был человеком очень подозрительным, болезненно подозрительным, жестоким вплоть до садизма. Я считаю, что не совсем психически адекватным. Это, несомненно, наложило отпечаток на систему». А как же! «Он ведь садист и психопат».
Но парадокс! Телевизор включён и постоянно действует. А из него годами, десятилетиями вещали Сванидзе и множество его сподвижников, доказывая своё предвзятое мнение о Сталине и об эпохе его правления. И одновременно не забывая восхвалять себя, свои дела, свои намерения, свои обещания. Однако жизнь показала, что, несмотря на все усилия Карловича и ему подобных, народ всё же занял другую позицию.
— Есть свидетельства, что иногда Сванидзе публично удивлялся этому, недоумевал, картинно разводил руками…
— Такое было. Можно даже сказать, что подчас он был просто ошарашен тем, что всё большее число россиян, не забывая о сталинских ошибках, просчётах и репрессиях, в целом оценивают его деятельность очень высоко. Ведь 38 процентов опрошенных поставили Сталина на первое место в рейтинге выдающихся личностей истории. Комментируя эти данные и в доказательство того, что он прав, а люди — не правы, Сванидзе обвиняет официальную пропаганду, которая, дескать, обеляет жизнь Сталина и его дела, особенно апеллируя к периоду Великой Отечественной войны. По его мнению, «если постоянно долбить в одну точку людям по мозгам, то любого убийцу, насильника и людоеда можно сделать человеком популярным и любимым».
— Насчёт просталинской позиции официальной пропаганды он явно перегнул палку. До последнего времени она больше антисталинская. А главное — невдомёк ему (хотя он себя считает историком), что в обществе существует историческая память, которая шлифуется годами и десятилетиями, расставляя по местам и позитив, и негатив, вычленяя главное, что определяет суть эпохи и суть жизни большинства руководителей государства.
Почему «эта», а не моя страна
— Но Сталиным же он не ограничился. У него замах куда шире! Объектом атак стал для него в целом Советский Союз, его история и современность. А цель — доказывать, что такое государство, как СССР, — это ошибка, это эксцесс, это непредвиденное явление и результат насилия, вероломства большевиков в 1917 году и в последующий период. По утверждению Сванидзе, «Сталин на народной крови построил нежизнеспособного колосса на глиняных ногах, к сожалению, под названием Советский Союз».
— Словом, наш сегодняшний антигерой в своей оголтелой антисоветской критике взялся за всю нашу историю, а в первую очередь — за социализм, за политику большевиков.
— Конечно, и тут он высказывает крайне безапелляционные оценки: «Созданная после 1917 года общественная система была очень экстремистская. В конечном счёте террористическая, людоедская. И репрессии начались гораздо раньше Сталина, при Ленине, собственно, сразу после революции. И продолжались во время Гражданской войны и после неё».
— Да, выбором слов себя не обременяет. «Людоедская система» — ох как звучит! А особо от Сванидзе досталось Великой Отечественной войне?
Получается, что в этой гигантской теме он признал себя крупнейшим спецом. Вот в мае 2015 года в интернет-издании «The Insider» были опубликованы комментарии профессора-антисоветчика А. Зубова и Н. Сванидзе, разоблачающие «7 главных мифов о войне». Чего только тут нет! Берём, например, утверждение: «Солдаты шли в атаку с криками «За Родину! За Сталина!». По мнению Сванидзе, солдаты «кричали что-то матерное, просто что-то орали, чтобы заглушить страх, но, конечно, никакой «Родины и Сталина» не было, спросите у любого фронтовика».
— Вот я и спросил у своего коллеги профессора В.В. Шеляга, бывшего матросом на Днепровской речной флотилии в 1941 году, приходилось ли ему кричать эти слова. Ответ привожу дословно: «Да, было. Это был боевой клич, сигнал. И ничего личного. И никто не заставлял это делать».
— Мне тоже довелось расспрашивать многих фронтовиков об этом. Ответы можно объединить в одной фразе: «Что было, то было».
— Но у Сванидзе задача иная: как можно больше принизить подвиг народа и выдающихся его героев. Это касается и панфиловцев, и Зои Космодемьянской, и многих других. А вывод? Да не было никакого героизма, всё это просто пропаганда, которую надо перечеркнуть.
— В этом смысле Сванидзе занял видное место среди клеветников нашей Великой Победы.
— Вполне можно согласиться с мнением военного историка Г. Пернавского, что Сванидзе вкупе с Зубовым сами выдумывают мифы и сами же их разоблачают. Такое же отношение и к другим этапам, другим событиям в истории Советской страны. Вот, к примеру, как Сванидзе подаёт успехи первых пятилеток. Напомню, что во время довоенных пятилеток в среднем каждый день вводился в строй один завод. А как это звучит у Сванидзе?
«Когда говорят: да, погубили 100 тысяч, зато построили доменную печь. Такое оправдание опасно повторением этого кровавого режима». Иначе говоря, создание советским народом второй по масштабам мировой экономики, по его мнению, произошло только в результате репрессий.
— Этот «историк» вкупе с такими же ловкачами сильно поспособствовал, чтобы мозги у многих перевернулись.
— Увы, суждения Сванидзе о своей стране в его многочисленных выступлениях, а особенно в широко разрекламированной телесерии «Исторические хроники», действительно перевёртывают многое с ног на голову. Ведь в истории страны выискиваются и даже придумываются всякие ужастики, а из них всё наше прошлое и складывается. Я предлагаю сравнить это с умозаключением выдающегося немецко-американского философа и социолога Ханны Арендт: «Советский режим при всём своём репрессивном характере в сталинские годы обращался к гуманистической морали. Он использовал фигуру универсализма, он был в этом плане продолжением Просвещения».
— Наиболее объективные последователи с недоброжелательного к нам Запада не могли не отметить огромных достижений советского социализма в самых разных сферах человеческой жизни и деятельности. Но Сванидзе и подобные ему на всё хорошее, что было тогда, просто закрывают глаза. И перекос получается скверный.
«Условный» демократ о народе
— По-моему, стоит ещё обратиться к тому, что значит народ в представлении Сванидзе. Важнейшая тема, и это несомненно. Потому что она разоблачает этих «условных» демократов догола, ведь они тут выглядят как снобы, крайне пренебрежительно глядящие на массу народную. И это политики, называющие себя борцами за народ!
Сванидзе то и дело переходит к обвинениям в адрес россиян. Вот послушайте: «Этому народу преподносятся связанные с ним (Сталиным), с позволения сказать, ценности: жить надо скупо, жить надо аскетично, не нужно много есть, нужно затягивать пояса, не нужно хорошо лечиться, не нужно красиво одеваться, но нужно гордиться своей державой. Это та система ценностей, которая ассоциируется с именем Сталина и которая соответствует пожеланиям нынешней власти». Видите, от обвинений Сталина он переходит к самому народу, который-де покупается на такую политику и пропаганду.
— А по сути, народом Сванидзе недоволен потому, что тот не клюнул на его красивые посулы и обеты. Понял, разгадал их фальшь и пустоту. Вот и не пошёл за болтунами.
— Что же делать? У Сванидзе наготове отмычка: «Если пропаганду видоизменить, перенаправить, то через несколько лет можно провести такой же опрос и получить совсем другой результат. Включите телевизор в другой тональности, запустите другую систему ценностей — и перемены неизбежны».
— Вроде бы всё просто, да только не получилось у этих радетелей за народ, когда получили они полную власть. И всё в конечном счёте Сванидзе сводит к тому, что народ примитивен в своём восприятии действительности. «Ведь Сталина называют лучшим и первым не потому, что одобряют его злодейства, а потому, что на злодейства закрывают глаза, стараясь их не замечать. Если бы говорили, что он — злодей и чудовище, то за него бы никто и не голосовал».
— Вы замечаете, что в результате Сванидзе сам попадает в логическую ловушку? Ведь он и заполонившие СМИ подобные ему «эксперты», начиная с 1980-х годов (!), говорили о Сталине только с позиций обвинения его во всём и вся. Иному мнению путь был напрочь закрыт. Но почему же тогда основная часть народа, несмотря на многолетние усилия коллективного Сванидзе, имела и теперь имеет иное мнение? Причём не закрывая глаза на ошибки, просчёты вождя и репрессии. Но оценивая результаты, которые сделали СССР ведущей державой мира!
Рассуждения Сванидзе в полной мере коррелируют с суждением известного поэта Наума Коржавина, который так говорил об «условных» демократах во власти и при власти: «Они думали, что народ обязан их любить только за то, что они демократы. Что бы они ни делали. А когда обнаружилось, что любви они не вызывают, стали объяснять это тем, что народ — дерьмо. Но если народ — дерьмо, то для кого и с кем они хотели и хотят устроить демократию?»
Кое-что об учёности и личных качествах
— Давайте-ка поточнее определимся, с кем же всё-таки в лице Сванидзе мы имеем дело. Его обычно представляют в качестве известного историка, журналиста, просветителя, профессора.
Профессором и известным историком именуют его все биографические сайты. В них указано, что он, профессор Сванидзе, имеет две монографии (1. Политика, женщины, футбол. М.: Амфора, 2006. — 399 с.; 2). Медведев (в соавторстве с женой Мариной Сванидзе). М.: Амфора, 2008. — 329 с.) и статьи: 1). «Во всей страшной наготе» // Отечественные записки. — 2004; №5. С. 156—159; 2). «Талантливо врать телезрителям я не умел и не умею» // Журналист. 2002; №4. С. 26—29. И довольно значительная фильмотека. Что вы на всё это можете сказать?
— Позволю себе усомниться, что эти указанные труды имеют отношение к науке. Даже при благожелательном к ним отношении — это специфическая публицистика, не более. Любительство. Но — с дальним прицелом. Доказать верность тем, кого он представляет. И получить намеченную выгоду.
Весьма показательно и то, что нигде нет упоминаний о разработанных им учебных курсах, об учебниках, учебно-методических пособиях, о защищённых аспирантах либо докторантах. Как не указаны и учёные степени, и дата присвоения учёного звания «профессор».
Напомню: чтобы получить звание профессора, нужно, как правило, иметь учёную степень доктора наук (за исключением преподавания на артистических и художественных специальностях, где нужны иные звания), определённое количество научных трудов, в частности опубликованных в рецензируемых научных изданиях, определённое количество учеников либо учебных пособий, воспитанников, которые под твоим официальным руководством защитили кандидатские диссертации, и т.д.
— У Сванидзе ничего этого нет?
— Разумеется, нет. Либо весьма тщательно скрывается почему-то.
— А что же он кладёт на весы своей учёности?
— Более всего известен знакомый вам телесериал «Исторические хроники», которые я уже упомянул. Это попытка дать анализ каждого года в истории России за весь ХХ век. Правда, выпуск серий дошёл по хронологии до 1993 года, а потом был прекращён — в 2015-м.
— И вот эти «хроники» он считает своим вкладом в историческую науку?
— А как же! Хотя вклад крайне сомнительный. Дело в том, что каждый год посвящён у него одной личности из жизни России. Рассказывается о ней с довольно многочисленными подробностями, а через неё осуществляется попытка описать общую ситуацию в стране. А фактически бегло упоминаются лишь некоторые сюжеты с одной-единственной установкой: превратить советскую историю в сплошь чёрное полотно.
— Это сразу бросалось в глаза — крайняя предвзятость и тенденциозность!
— Причём вызывает сомнение уже сам приём, им используемый. С точки зрения той же истории в подборе персон у него царит полный произвол — от государственных и политических деятелей до представителей армии, науки, литературы и искусства, даже до зарубежных фигур (Тэтчер, 1982). А ведь это разные срезы, которые подчас просто несопоставимы. Почему, если даже применить этот метод, не избраны только те, кто был у власти? Или те, кто решал экономические и культурные проблемы?
— У него всё оказалось перемешано, некая каша, удобная ему.
— А в результате получается однобокое, одностороннее изложение. По сути, это жизнеописание одного человека с экскурсом в отдельные общественные события. Возьмём, например, повествование о 1930 годе. Эта серия посвящена Маяковскому — год его смерти. Подробно рассказывается о жизненном пути поэта, о переезде его семьи из Тифлиса в Москву, об учёбе в гимназии, об аресте за участие в революционном движении ещё в юном возрасте. Далее — обстоятельства самоубийства. Но разве главным образом этим прискорбным событием вошёл в историю 1930 год? Потому выходит, что сюжет о Маяковском — это в лучшем случае беллетристика с достаточно произвольным использованием документов, которые отражают заранее отобранные мифы или пристрастия автора. То есть это сугубо личная трактовка жизни соответствующей личности, но отнюдь не характеристика эпохи.
— Что и говорить, авторский произвол привёл Сванидзе просто к искажению эпохи. А непосвящённых он в полном смысле слова обманул.
— Именно так! Напомню лишь некоторые события 1930-го. Это открытие Туркестано-Сибирской магистрали, вступление в строй таких заводов, как «Ростсельмаш», Сталинградский тракторный, Московский автосборочный завод имени КИМ (с 1945 года — завод малолитражных автомобилей), с 1968-го АЗЛК («Москвич-400»), которые олицетворяли крепнувшее индустриальное могущество страны. Происходили противоречивые, но кардинальные процессы в начавшейся коллективизации. Изменялось и политическое поле после состоявшегося XVI съезда ВКП(б). Был осуществлён знаменательный акт в ходе культурной революции — переход к всеобщему начальному образованию. Но обо всём — ни слова! За исключением некоторых намёков, но с чётко приданной антисоветской трактовкой.
— Короче говоря, эти якобы «Исторические хроники» точнее было бы назвать антиисторическими.
— Да, такая подача материала в принципе не имеет отношения к истории. Это в лучшем случае некие эскизные наброски о судьбе того или иного избранного персонажа, но не для утверждения истины, а для сбора домыслов — своих и позаимствованных у своих сторонников — о порочности советского строя. Опять всё по заданным и затёртым лекалам, сводившимся в основном к одному и тому же. Что история СССР — это история репрессий, ГУЛАГа, раскулачивания, расправ над инакомыслящими и тому подобное.
— Скажите, а хоть в какой-то мере труды Сванидзе используются учёными-историками?
— Вопрос кардинальный. Так вот скажу: ни в какой! Нет в серьёзных исторических исследованиях на них каких-либо ссылок, хотя в среде разоблачителей социализма и СССР в интернете до сих пор немало его сторонников. Ложь въедлива.
Агрессивность от несостоятельности
— Наблюдавшие за развитием феномена Сванидзе отмечают рост его агрессивности и нетерпимости к любому высказыванию, которое расходилось с его мнением. Со временем это действительно усиливалось у него?
— Каламбуром отвечу: усиливалось от бессилия. Он даже дошёл до того, что в эфире радио «Комсомольская правда», вступив в спор с оппонентом, ударил его по лицу. Получив соответственно аналогичную сдачу. А всё почему? Он маниакально продолжал доказывать «свою правду», но действенность этих доказательств не росла, а падала.
Говоря о методах его работы — компромат и мифотворчество, — следует понимать, что в медиа-пространстве «новой России» это было востребовано. Надо было говорить много, говорить громко, не считаясь с фактами. Говорить, придумывая мифы (по подсчётам, их у Сванидзе было 24 только по истории России) — и их же разоблачая. Специально умалчивая о «неудобных» важных фактах, а если оппонент о них напоминает, то быстро обрывая собеседника. На ходу либо выдумывая несуществующее, либо вторичное выдавая за главное, либо резко повышая голос там, где не хватает аргументов.
— О, эта методика вовсю расплылась и на телеэкране, и по радио, и в прессе! Сванидзе, конечно, стал тут одним из виртуозов.
— Однажды он позволил даже обронить несколько фраз стороннику СССР и коммунизма знаменитому философу и логику А.А. Зиновьеву, но только для того, чтобы затем поглумиться над ним. Обсуждать достоверность своих постулатов он никому не позволял. Если же опустить пустопорожнее многословие, то можно говорить о способности Сванидзе заниматься идеологической эквилибристикой в угоду отнюдь не СССР и не России.
Так, отвергая закон об иноагентах, он утверждал, что этот закон нормален для граждан стран Европы и США. Но не для российского общества, которому он вреден: «Он (закон) у них другой, просто другой. Для заграницы это нормальный закон. Для России — вредный, вредный для развития нашего общества». Полностью игнорировал тот факт, что в США закон об иноагентах появился в 1938 году для борьбы с агентами из нацистской Германии. А в 1966 году в него были внесены поправки, касающиеся работы политических лоббистов, действующих по поручению других государств. Но почему же для России подобное вредно, Сванидзе так и не конкретизировал.
— Знаете, у меня с этим Карловичем было единственное, но, по-моему, очень характерное столкновение, о котором стоит рассказать. В середине 1990-х, как раз когда он возглавлял ВГТРК, проходили очередные выборы в Госдуму. И вот лично он, Сванидзе, организовал гнусную провокацию, чтобы скомпрометировать кандидата от КПРФ. В отличие от него самого это был настоящий учёный, видный экономист, уважаемый доктор наук и профессор. Но буквально за несколько дней до голосования кто-то из телевизионщиков отследил, что тот будет в гостях на юбилейном дне рождения. Сванидзе тут же даёт указание прикрепить к нему своеобразную «группу захвата».
— Вспоминаю, какой потом шум устроили они на телеэкране!
— Вот-вот, дождались момента, когда кандидат на выборы выходил из гостей, и устроили настоящий захват, с участием тогда ещё милиции. Чтобы немедленно продемонстрировать на экране: пьяницы они, эти коммуняки, недостойны ваших голосов. Мне пришлось тогда всё высказать в лицо Сванидзе и, конечно, в «Правде» об этом написать.
— Как он реагировал?
— С обычной для него наглостью. С привычной, можно сказать. Хозяином положения во всём себя чувствовал!
— Подводя итог нашего разговора, приведу заключение Олега Поливанова, взявшегося проанализировать идеологические кульбиты Сванидзе. По мнению этого аналитика, нет ничего зазорного в том, что человек не имеет учёных степеней — их вовсе не должны иметь все и каждый. Зазорно, когда, не имея их, человек делает вид, что имеет. Нет ничего зазорного в том, чтобы не иметь научных трудов — не все люди должны заниматься наукой. Зазорно, не имея трудов, выдавать себя за историка, да и вообще за учёного. Нет ничего зазорного в том, чтобы быть не учёным, а журналистом — зазорно, будучи журналистом, на каждом шагу оскорблять миллионы людей.
Нет ничего зазорного в том, чтобы не иметь учёного звания «профессор». Зазорно, не имея звания «профессора», всюду писать, что ты профессором являешься. Зазорно быть самозванцем.
К этому стоит добавить одно: сделав ставку на идеологическое обслуживание либерализма и даже получив от этого некоторые выгоды и преференции, Сванидзе в конечном счёте проиграл всё. Как и сам либерализм, показавший в итоге свою историческую ограниченность, близорукость и некомпетентность в жизни России. История уже вынесла приговор и либерализму в Отечестве нашем, и всем его идеологическим адептам.
