| < Предыдущая | Следующая > |
|---|
Генеральный штаб Вооруженных сил РФ подвел итоги первого месяца боевой работы нашей авиации в Сирии. Всего на позиции террористов совершен 1391 боевой вылет. Уничтожено 1623 объектов, среди которых 249 пунктов управления и узлов связи, 51 тренировочный лагерь, 131 склад боеприпасов и топлива, 35 заводов и мастерских. Много это или мало?
Смотря как считать. Если принимать во внимание сравнительно скромный состав нашей авиагруппы, базирующейся под Латакией, то результаты действительно впечатляют. Для восемнадцати фронтовых бомбардировщиков, двенадцати штурмовиков, четверки истребителей и некоторого количества боевых вертолетов, которыми наши военные располагают на авиабазе «Хмеймим», это близко к пределу технических и человеческих возможностей.
Причем, такова оценка даже не Минобороны России, а Пентагона. О ней 27 октября сообщило, например, американское издание The National Interest: «Российская авиация удивила многих, совершая до 88 вылетов в день».
Но у этой медали есть и обратная сторона. Российские летчики ведь не просто соревнуются в том, кто поразит больше целей в расположении террористов. Нет, их действия тесно увязаны с планами сирийских военных, которые при поддержке боевой авиации Воздушно-Космических сил РФ ведут контртеррористическую операцию на земле. Тогда получается, что темпы этой наступательной операции и есть главный критерий работы наших пилотов в Сирии. Как с этим?
А с этим как-то не очень. Сирийская армия с начала октября перешла в наступление на четырех стратегических направлениях — в провинциях Идлиб, Хомс, Латакия, Алеппо. По данным нашего Генштаба, за три недели боев освобождено около 50 населенных пунктов. Только что это за населенные пункты? Главным образом деревни и небольшие провинциальные городишки, тоже очень похожие на деревни. Некоторые из них я видел в 2012 году, когда война только начиналась. Из окна автобуса, проездом из Дамаска в провинцию Дераа.
Как можно судить по сводкам с фронта, в борьбе с ИГИЛ* и прочими бандитскими группировками ни одной решительной цели пока не достигнуто. Нет никаких признаков, что в ближайшей перспективе войскам президента Башара Асада удастся снова взять под контроль сирийско-турецкую границу. А без этого не отрезать банды исламистов от источников пополнения людьми, деньгами и вооружением. Чтобы выйти на эту границу, предстоит освободить северную провинцию Идлиб. Но на сегодня она полностью в руках так называемой «оппозиции».
Более того. Когда нам сообщают об отвоеванных у террористов населенных пунктах, генералы иной раз «забывают» сказать, что одновременно идет и встречный процесс. Исламисты на отдельных направлениях тоже добиваются тактических успехов. Скажем, 1 ноября они прорвали оборону сирийской армии в провинции Хомс, уничтожили несколько правительственных блок-постов и заняли город Махин. Не просто город, а важный в стратегическом отношении. Поскольку он находится всего в 20 километрах от дороги Хомс-Дамаск. Мало того. Христианское население соседнего города Садад сейчас массово покидает родные дома, не особенно рассчитывая, видимо, что удастся отстоять и их землю. Об этом сообщили сирийские СМИ.
Почему такое происходит? Дело в том, что война в Сирии ведется почти исключительно за населенные пункты и основные магистрали. Но в условиях плотной застройки террористам легко организовать оборону, превратив каждый дом в крепость. К тому же они широко используют заранее вырытые подземные убежища и тоннели, из которых выкурить обороняющихся очень непросто.
Насколько непросто, мы знаем по собственному сравнительно недавнему печальному опыту. Во вторую чеченскую войну штурм заранее укрепленного ваххабитами и подготовленного к круговой обороне горного дагестанского села Карамахи с населением в пять тысяч человек занял две недели. А штурм города Грозного — пять недель. И это при шестикратном численном и подавляющем техническом превосходстве наших войск над боевиками Шамиля Басаева.
По понятным причинам, в любой гражданской войне использование мощных средств огневого поражения в боевых действиях за населенные пункты весьма ограничено. А с пехотой и с танками у сирийцев, очевидно, дела плохи. Если судить по видео из района боев, даже их главная ударная сила — 4-й штурмовой корпус, заранее бережно сформированный под Латакией и до нынешней осени не участвовавший в сражениях, вооружен кое-как. Старые советские танки без динамической защиты, разнокалиберная артиллерия… Остальное, видимо, потеряно в длящейся уже четыре года войне.
Если так вооружен элитный штурмовой корпус — что же у остальных сирийских частей и подразделений?
Конечно, в этих условиях официальный Дамаск очень надеется на российскую поддержку своего наступления. Но, судя все по той же итоговой статистике нашего Генерального штаба за октябрь, надежды явно завышены и пока, увы, не сбываются. Даже при максимальном напряжении сил, всего одним смешанным авиационным полком войны, понятное дело, не выиграть. К тому же очень похоже, что и силы того полка потихоньку тают.
Снова заглянем в генштабовскую статистику. Пик боевой активности на авиабазе «Хмеймим», восхитивший даже американцев (88 боевых вылетов за сутки) случился 12 октября. В самом начале сирийского наступления. А потом, когда наступление асадовских войск на позиции бандформирований явно забуксовало, интенсивность боевой поддержки не только не выросла, а резко упала. Допустим, 16 октября — всего 33 боевых вылета. На другой день — 36 боевых вылетов. И далее — 60, 33, 55, 46, 53…
Что, на земле стало меньше разведанных целей? Нет, конечно. Похоже, и на эту загадку ответ знают в Пентагоне. Автор уже упомянутой статьи в издании The National Interest (США) пишет: «Большинство людей из Пентагона, с которыми мне удалось поговорить, предположили, что тыловое обеспечение станет для русских ахиллесовой пятой. Как сегодня сообщила USA Today со ссылкой на анонимные источники из Пентагона, почти треть российских боевых самолетов и половина транспортных машин в Сирии находится на земле. Видимо, суровые условия боевых действий сказываются на российских экипажах и на технике».
Говоря попросту, по данным американской космической разведки, каждый третий наш штурмовик, истребитель или бомбардировщик на авиабазе «Хмеймим» 26 октября (именно данными за этот день, видимо, оперирует USA Today — «СП») в воздух не поднимался. Видимо, поэтому авиагруппа в тот день ограничилась 59 боевыми вылетами. Вряд ли потому, что в большем не было необходимости. Ведь и тогда сирийская армия в боях с террористами истекала кровью. Просто некоторые наши самолеты оказались не в состоянии взлететь потому, что требовали неотложного технического обслуживания или ремонта — это больше похоже на правду.
Ничего удивительного. Как ни геройствуй авиаторы, боевые машины при интенсивной эксплуатации просто не могут быть исправны всегда. Это не упрек, это данность для любой армии. Хоть как-то уменьшить масштаб проблемы действительно может лишь налаженное и беспрерывное тыловое снабжение. А судя по всему, и с этими наши проблемы в Сирии только нарастают.
Уже приходилось писать, что так называемый «сирийский экспресс», то есть линия тылового снабжения между Новороссийском, Латакией и Тартусом, с начала октября действует в режиме «звериного напряжения сил». Все большие десантные корабли, которые оказался в состоянии поставить на эту линию российский Военно-Морской флот, давно и безостановочно снуют через Босфор и Дарданеллы в обоих направлениях.
Писала «СП» и о том, что возможностей этих кораблей недостаточно. Поэтому в Турции пришлось срочно докупить восемь старых сухогрузов и поднять над ними Андреевские флаги вспомогательного флота России. Но лишь после той публикации стало известно, какой хлам мы в спешке купили у турков.
Скандал разразился в Севастополе, где в середине октября начали экстренно и в массовом порядке набирать экипажи для бывших заморских сухогрузов, включенных в 205-й отряд судов обеспечения Черноморского флота. Один из механиков, назначенный на такой, немедленно переименованный в «Двинницу-50», отказался выходить в море и отправился в военную прокуратуру. Потому что пришел в ужас от технического состояния судна. По его словам, «из трех дизель-генераторов в рабочем состоянии находятся только два. Причем, на одном из них в течение часа срабатывала защита от разноса и по низкому уровню масла в картере, а на втором не возбуждался генератор».
Видимо, ремонтировать технику было некогда. Отказавшегося идти в море механика заменили более покладистым моряком. И уже 14 октября груженая под завязку «Двинница-50» прошла пролив Босфор и отправилась на сирийскую войну. Потому что, видимо, содержимое ее трюмов очень ждали под Латакией.
Одним словом, поддерживать боевое напряжение на авиабазе «Хмеймим» нашим военным все труднее. Без них наступление чрезвычайно измотанных войск Асада явно буксует. Хотелось бы ошибиться, но очень опасаюсь, что ни в Дамаске, ни в Москве никто не может даже приблизительно сказать, когда и чем это кончится.
