| < Предыдущая | Следующая > |
|---|
24 ноября в Совете Федерации прошел Круглый стол на тему: «О практике применения положений законодательства о неприкосновенности членов Совета Федерации, депутатов Государственной Думы и их совершенствовании в целях синхронизации норм, регулирующих неприкосновенность лиц, указанных в статье 447 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации». На заседании выступил депутат-коммунист Государственной Думы В.И. Бессонов. Ниже приводим текст его выступления.
- Уважаемые коллеги!
Прежде всего, хотелось бы поблагодарить вас, и лично Светлану Горячеву, за поступившее предложение об участии в работе Круглого стола при обсуждении вопросов совершенствования правового регулирования института неприкосновенности федеральных парламентариев.
Вопросы правовой «синхронизации» требований закона - положений Главы 52 УПК РФ с иными федеральными законами, в том числе, регулирующими деятельность правоохранительных органов, в том числе, оперативно-розыскную деятельность, безусловно, важны и крайне насущны.
Абсолютно правы те, кто в данный момент подумали о моем деле, именно это я и имел ввиду, ощутив, прочувствовав и впитав всю ту специфичную среду, в которой у нас в стране творится процессуальный закон.
Возможно, несколько долгое мое вступление в тему покажется иным слушателям не вполне относящимся ко внутреннему содержанию вопроса, однако это не так. Именно то правовое поле, та правовая среда, сформированная конкретными правоприменителями, в которую попадает любой человек, в т.ч. парламентарий, объективно говоря, абсолютно противоречит духу закона (в т.ч. процессуального) и порождает у исполнителей ложное чувство безнаказанности и вседозволенности.
Отсекая общий порядок судопроизводства, и возвращаясь к Главе 52 УПК РФ, необходимо отметить, что действительно на своем опыте я могу смело утверждать, что конкуренция между ветвями власти в нашей стране существует и, к сожалению, такая конкуренция культивируется нечистоплотными правоприменителями.
Полагаю, мое выступление тем и интересно, с точки зрения дискуссии, что в его основе лежит именно мой личный опыт, который я получил за вот уже более 3-х лет доказывания фальсификации возбужденного в отношении меня дела.
За время уголовного разбирательства я твердо уверовал, что незаконные манипуляции правоприменителей с процессуальным правом вполне реально могут привести человека на скамью подсудимых. Безусловно, это касается и парламентариев. Неисполнение закона, игнорирование прав подозреваемого и обвиняемого, фальсификация доказательств – вот та основа незаконных действий, исключив которую мы сможем кардинально изменить ситуацию.
От многих представителей правоохранительных органов и близких к ним лиц я часто слышу, что полиции, следствию, прокурорам необходимо расширить полномочия, предоставить дополнительные права и пр.
К сожалению, в основе таких требований лежит лишь всякое отсутствие желания надлежащим образом исполнять закон. Формула «дайте нам больше полномочий, и мы победим преступность» абсолютно не работает по той простой причине, что нивелирования прав большинства в угоду сиюминутной и сомнительной выгоды лишь порождает волну преступности с вовлечением в нее как раз тех лиц, которые и должны были бороться с криминалом.
А теперь я приведу вам конкретный пример, относящийся непосредственно к нашему «круглому столу».
Политическая основа моего уголовного дела как раз и заложена в умалении прав парламентариев на организацию встреч с избирателями. Карательным механизмом в данном случае, помимо уголовного преследования, изначально была избрана схема отсутствия в законодательстве четкого федерального определения понятий «встреча с избирателями» и «митинг».
Далее был использован механизм первичной фальсификации (на авось) при оформлении заявлений в порядке ст.ст.141,144 УПК РФ, в моем деле это четверо отсутствующих в правовом пространстве заявителей – их не существует в природе, это фейки.
По «липовым» (сфальсифицированным) обращениям, по факту, возбуждается уголовное дело. Далее фальсифицируются доказательства с использованием имеющегося материала. В моем случае это руководитель УМВД – Грачев и лицо, не являющееся полицейским, – Мышенин.
Формально, необходимо было провести медицинскую экспертизу. Это сложно, но, используя механизм документальной фальсификации, вполне возможно.
Собственно, вот и все. Дело готово.
И это все происходит под «бдительным оком» органов прокуратуры, которая умышленно игнорирует очевидные манипуляции следствия с медицинскими документами псевдопотерпевших и вопреки прямому запрету, за пределами сроков следствия самостоятельно занимается оперативно-розыскной деятельностью, устрашая проблемами медицинских работников, оказывающих первую помощь парламентарию.
Вы думаете – это сюрреализм, отнюдь – это схема работы правоохранительных органов в системе требований Главы 52 УПК РФ.
Все доказательства о фальсификации дела полностью игнорируются. Кстати говоря, не только по этому делу, в ходе расследования оказывается, что фигуранты вашего дела уже уволены из органов как раз за фальсификацию уголовных дел.
Полагаю, вы понимаете, что фальсификация уголовных дел – это уголовное преступление, однако ни одного уголовного дела не возбуждено, иные прекращены по неизвестным основаниям, а преступники в погонах на свободе и обвиняют невиновных.
Так как быть с лозунгом – «все равны перед законом»?
Я смело могу утверждать, что при таком положении правовых вещей парламентарий постоянно находится под ударом недобросовестных правоохранителей и его права совершенно не защищены положениями Главы 52 УПК РФ. Собственно, в этой ситуации сложно вообще говорить о каких-то правах.
Таким образом:
1. Полагаю, что в рамках ст.448 УПК РФ должны быть внесены изменения, усиливающие функции контроля со стороны ГД РФ за порядком возбуждения уголовного дела в отношении парламентариев. Я считаю, что данный вопрос подлежит рассмотрению в срок не менее 1 месяца, с обязанием стороны обвинения предоставить все имеющиеся доказательства, и с привлечением к участию в обсуждении процессуального вопроса и стороны защиты парламентария (адвокатов). Только таким образом мы сможем обеспечить исполнение принципа состязательности и равноправия сторон, установленного процессуальным законом.
2. Важнейший правовой вопрос о даче согласия ГД РФ на те или иные действия в отношении депутата, установленный также ст.448 УПК РФ, должен быть максимально расширен в соответствии со стадиями расследования уголовного дела с момента его возбуждения. При этом обязательным условием должно стать условие процессуального возврата, при котором на любой стадии уголовного преследования возможен отзыв такого согласия, в том числе и по основаниям прямой фальсификации как материалов самого уголовного дела, так и оснований для его возбуждения, т.к. появление такой информации у стороны зашиты возможно только при конкретном доступе к материалам дела, в том числе и на стадии рассмотрения вопросов в порядке ст.125 УПК РФ.
3. Вопросы задержания, изменения меры пресечения, установленные в ст.ст.449,450 УПК РФ, не должны стать предметом активного давления на парламентария. Такие вопросы должны разрешаться с привлечением соответствующих фракций ГД РФ.
4. Учитывая систематически возникающие споры вокруг такой меры пресечения как Домашний Арест, законодательно пресечь любые попытки представителей правоохранительных органов в применении данной меры пресечения без получения согласия на то ГД РФ.
Причем рассмотрение вопроса о реализации п.4 настоящих тезисов не терпит отлагательств.
