| < Предыдущая | Следующая > |
|---|
В поблёскивающих свежеколотым антрацитом звуковых дорожках этих двух дисков свилась пружиной эпоха. Та самая, что полвека назад сотрясла буржуазный мир ураганами студенческих восстаний и рабочих забастовок в Западной Европе, жёсткой поступью за океаном маршей против американской агрессии во Вьетнаме и расовой дискриминации, подъёмом национально-освободительного движения во многих странах…
ИТАК, антрацит был сколот, капитализм пошатнулся. Оставалось только высвободить революционную энергию этого камня — символа рабочего труда. И первыми в музыкальном мире за это дело взялась «великолепная четвёрка» из пролетарских кварталов Ливерпуля, выпустив 22 ноября 1968 года двойной диск «The Beatles», более известный как «Белый альбом». Эта работа стала не просто очередным сборником песенных шедевров, которыми «Битлз» уже не первый год радовали миллионы людей на планете, — в альбоме неожиданно для всех оказался мощный заряд социально-политического звучания. В этом его новаторство. Этим он актуален и сегодня.
Мастерами язвительного политического жеста Битлы были и прежде. Стоит только вспомнить, как на одном из концертов лидер группы Джон Леннон попросил богатых зрителей и саму британскую королеву вместо аплодисментов побренчать бриллиантами; или же демонстративный отказ «Битлз» от гастролей на Юге США из-за проводимой там по отношению к чернокожему населению политики сегрегации.
Но отныне разговор другой. Музыканты освоили высокохудожественный язык протеста — образный, полный разящей сатиры. В композиции «Piggies» (поросята) младший из битлов Джордж Харрисон под торжественный мотив клавесина поёт о грязной сути свиней в модных пиджаках и чистых сорочках, которым если чего и не хватает, то только хорошего пинка. Злоба дня — и в лирической балладе о раненой птице «Blackbird» (чёрный дрозд), исполненной под акустическую гитару Полом Маккартни. Написана она была как ответ на расистские волнения в Соединённых Штатах. «В те дни активно развивалось движение за гражданские права, и мы яро поддерживали его, — вспоминал музыкант. — Эта песня адресована чёрным женщинам, которые сталкиваются с дискриминацией. Им я хотел сказать: «Позвольте вас подбодрить, старайтесь и не теряйте веру. Есть надежда». Вместо того чтобы петь открытым текстом «чёрная женщина, живущая в Литл-Роке», я превратил её в птицу».
Силой метафоры бьёт в цель и другая композиция альбома «Helter Skelter» (кавардак) — самая грубая, по признанию Пола, вещь «Битлз». Она «о распаде и разложении», навеяна мыслью о крахе Римской империи, которую к бесславному концу привели погрязшие в алчности, коррупции и нравственном пороке патриции и императоры. Эта хард-роковая композиция и через полвека бичует наживающихся на разрушении «хозяев жизни», о чём «Правда» писала в материале «Кавардак» на острове богачей» (№18 за 17—20 февраля 2017 года). А вот толчком к созданию «Helter Skelter» стала одна из подобных «отвратительных» песен британской группы «The Who» (кто). Кстати, с мнением её лидера Пита Тауншенда можно было познакомиться на страницах «Правды» ещё в 1966 году в статье нашего собственного корреспондента в Англии в ту пору Олега Орестова «Думы и тревоги английской молодёжи». «Я всегда стоял за принципы молодых коммунистов, — писал музыкант. — Если бы я жил в России, то стал бы работать ради выполнения пятилетнего плана, так как я знал бы, что это в интересах страны. У меня радуется сердце, когда я вижу, что что-то строят, как, например, новые библиотеки. Но не могу смириться с мыслью, что молодые парни идут воевать во Вьетнам, даже не понимая толком, за что воюют». В этом же материале правдист рассказал советскому читателю и о битлах, назвав их «лучшими эстрадными певцами» и просто «хорошими ребятами» с «передовыми взглядами», осуждающими американскую агрессию во Вьетнаме и симпатизирующими Советскому Союзу.
Последнее обстоятельство спустя два года было подтверждено «великолепной четвёркой» в заглавной песне «Белого альбома» «Back in the U.S.S.R.» (назад в СССР), а буквально на днях, можно сказать, и узаконено. В канун праздника Великого Октября на официальном сайте «Битлз» увидел свет новый видеоклип на эту композицию с кадрами из славной летописи страны победившей социалистической революции. Нашей страны. Здесь и сталинские высотки, и московское метро, и трудовой Свердловск, и оленеводы тундры, и наш балет, и взлёт ракеты, и сами спешащие на самолёт битлы под размашистое «Снова в СССР», написанное по-русски!..
ИМЕННО РЕВОЛЮЦИЯ, которой в те годы бредила Западная Европа, и в первую голову студенческая Франция, стала ключевой идеей альбома. В названиях сразу двух его композиций — слово «Революция». Но если она не сделает мир лучше, а приведёт только к разрушению, то лучше вычеркните меня из своих рядов, пел Джон Леннон в одной из них, выпущенной отдельно на сингле. А вот в альбоме он уже заявляет: «Я с вами».
— Я оставил и то и другое, потому что ещё не определился, — позже пояснял свои метания Джон. — Да и не хотел, чтобы меня убили.
Тогда в лидере «Битлз» больше говорил, как он сам себя называл, стихийный, инстинктивный социалист. Таким, собственно, и был характер рабочих кварталов Ливерпуля, в которых он рос, щеголяя в куртке с плеча своего дядюшки Джорджа. В середине пятидесятых годов здесь, по признанию Леннона, «стакан сахара невозможно было достать». У второго битла, жившего с Джоном по соседству, тоже была сладкая мечта — это сгущёнка.
— Если когда-нибудь разбогатею, то куплю целую банку, — делился грёзами юности Пол Маккартни.
Оголённая Второй мировой Европа к концу шестидесятых милостью дяди Сэма помаленьку оперилась. И тут её поставили на дыбы. Классовое чутьё подсказывало лидеру «Битлз», что левацкий политический радикализм — враг революции, потому как основывается отнюдь не на закономерностях борьбы между трудом и капиталом, и потому удобен буржуазии, чтобы протест погасить. Под эту авантюрную марку любого бунтаря легко прижать, как обычного уголовника, а вожаков — купить или запугать. Можно и того проще. «Когда ты погребён и над тобой шесть футов земли, тебя любят все», — говорил, будто в воду смотрел, Джон Леннон. Зато, согласитесь, нельзя всё это провернуть с организованным рабочим классом. Именно из него, а не из чьей-то личности, по его убеждению, необходимо сотворить «икону» революции, её вождя. Но так называемые новые левые Европы сделали ставку на вечно брюзжащую интеллигенцию, на заряженное нигилизмом студенчество и на маргиналов, рассматривая рабочее движение лишь как попутное.
Прежде чем изменять мир, «все мы хотим видеть план», отвечал певец в «Революции» радикалам-троцкистам, призывавшим к слепому «беспощадному разрушению». Немудрено, что после выхода альбома они обвинили музыканта в отказе от борьбы.
— С чем я борюсь, так это с ограниченностью — как в богатых, так и в бедных, — парировал Джон. — Вы прямо помешаны на разрушении. Послушайте, я вам скажу, что не так в этом мире: это люди, которые его населяют. Что же вы предлагаете: уничтожить людей? Беспощадно? Пока мы не изменим их и наше сознание — всё бесполезно.
Опасность того, что Леннон может серьёзно повлиять на мировоззрение людей, сразу почувствовали махровые антикоммунисты. Так, американский журнал Общества Джона Берча, пытаясь натравить на музыкантов власти, заголосил: дескать, в песне «Революция» битлы проводят линию Москвы, основываясь на ленинской работе «Детская болезнь «левизны» в коммунизме». Берчистам вторили идеологи религиозных правых, окрестившие «Битлз» ни больше ни меньше «оружием коммунистической пропаганды по подрыву базисных ценностей западной христианской цивилизации»…
Американский пролетарский писатель коммунист Филип Боноски спорить с ними не стал. Он попросту включил в одну из своих книг текст этой песни в пику молодёжным вожакам, оказавшимся имитаторами «красного мая», способными разве что отсветить саморекламой на ярком фоне его по существу анархических лозунгов: «Пролетарии всех стран, развлекайтесь!», «Под булыжниками мостовой — пляж!», «Университеты — студентам, заводы — рабочим, радио — журналистам, власть — всем!»
Что ж, своё эти сочинители пышной фразы взяли сполна, оставив пролетариат с носом. Нынешняя Франция стала форпостом мирового либерализма, откуда правительство Эмманюэля Макрона ведёт наступление на права трудящихся. Не те ли «пляжные» баррикады в его фундаменте? В своё время генеральный секретарь Французской компартии Жорж Марше называл молодёжных лидеров «буржуазными сынками», чей революционный задор сразу поостынет, «когда придёт их черёд управлять папочкиной фирмой и эксплуатировать там рабочих». Хотя, заметим, что сразу после того, как полиция начала жёстко расправляться с молодыми бунтарями, французские коммунисты их всё-таки поддержали.
ТАК КТО ЖЕ они теперь, эти пылкие провозвестники «студенческой весны» 1968-го? Даниель Кон-Бендит — некогда страстный трибун вихрастых парижских баррикад — перебрался в Европарламент, где до недавних пор представлял умеренных «зелёных», время от времени поплёвывая желчью в советскую эпоху, в коммунизм, ставя его на одну доску с фашизмом, что, разумеется, не осталось без внимания Елисейского дворца, откуда ему в сентябре поступило предложение стать обладателем министерского портфеля. Приятели депутата по тем горячим дням — Марк Кравец и Жан-Луи Пенину — вертят свои гибкие журналистские перья на важных постах в буржуазно-покладистой «Либерасьон». А ещё один экс-бунтарь Серж Жюли до недавних пор в этой газете директорствовал, удачно привлекая в одно из крупнейших изданий Франции капиталы Ротшильдов. Дальше в «командирском списке» революционеров, опуская подзабытые имена, читаем: профессор Сорбонны, старшина объединения адвокатов Версаля, ведущий архитектор Франции, крупнейший продавец французских книг в Нью-Йорке… Стоп!
Не тот ли это Нью-Йорк, всадивший ради «всеобщей любви» в спину «отказнику» Джону Леннону пять пуль 38-го калибра? (См. «Убийство с двойной фантазией», «Правда», №135 от 9 декабря 2010 года.) Не в той ли дивной стране этот город заманчиво блестит огнями, где в архивах ФБР лежит список личных врагов президента Никсона, увенчанный фамилией музыканта, а рядом — пудовое досье, заведённое на битла зоркими ревнителями демократии и свобод с берегов Потомака?
Ничего не попишешь, своё дело американские спецслужбы знали. Буржуазной охранке было с чего бить тревогу. После схлынувшей «студенческой весны» 1968-го Леннон заговорил по-другому — осмысленно и зрело. «Нам нужно рассчитывать на молодых рабочих, потому что в молодости люди наиболее идеалистичны и бесстрашны», — заявил он три года спустя, осознав главную причину поражения бунтарей, так и не принявших классовую сущность революции, так и не понявших, что самое главное её оружие — пролетарская солидарность. Но для того, чтобы наполнить её силой, нужна большая работа. «Революционерам не стоит ждать, когда к ним придут рабочие, им самим нужно выходить в их среду», — подчёркивал он, приводя в пример Ленина, Маркса и Фиделя Кастро. «В то время было принято думать, что произошёл прорыв рабочего класса, но, оглядываясь назад, я понимаю, что это всё болтовня, — сокрушался Джон. — Классовая система не изменила ровным счётом ничего… Мы просто немного приоделись, а правят нами всё те же ублюдки».
В песне «Власть — народу» Леннон ещё решительнее. «Скажи, что хочешь революцию!.. Давайте поднимайтесь — и на улицу!.. Рабочие должны получить то, чем они действительно владеют», — широким многоголосьем зазвучала его песня, когда Джон вышел с разгневанным народом на марш.
И победил. Победил как создатель выдающихся образцов пролетарской культуры. «Широкая популярность поп-музыки, — оценивая значение «Битлз», отмечал английский писатель, лауреат Международной Ленинской премии Джеймс Олдридж, — объясняется ещё и тем, что на долю пролетариата в английском обществе профессиональной музыки ещё никогда не доставалось... Теперь наша молодёжь чувствует, что она сама сочиняет свою музыку».
Темы битловских произведений, их музыкальная основа — из его, рабочего человека, чаяний и помыслов, из его понимания красоты и гармонии. Не только железным гулом доков, разноголосьем пристаней и грустью гудков уходящих кораблей билось сердце послевоенного портового Ливерпуля. В вечерний час дома наполняли мелодии пластинок, привезённых сюда моряками со всего мира. Это и блюзы с плантаций Нового Орлеана, и популярные в те годы ироничные социальные песни в стиле калипсо из Тринидада, и этническая музыка Африки и Южной Америки. Песни английских солдат передавало местное радио, а старинные английские баллады — скиффлз хранила народная память. Вот тот, по выражению Пола Маккартни, «плавильный котёл», откуда черпали идеи и вдохновение «Битлз», создавая шедевры.
«Я бы, пожалуй, мог их поставить на пьедестал вместе с великими композиторами классической музыки… Музыка «Битлз» всегда будет актуальной, потому что они довели жанр до своей кульминации. После этого можно было только менять направления, а делать лучше в этом же жанре уже невозможно», — утверждает альтист и дирижёр, народный артист СССР Юрий Башмет. А известный музыковед, заслуженный деятель искусств РСФСР Григорий Шнеерсон был убеждён, что «Битлз» оказали значительное влияние на развитие серьёзной музыки. Столь же определёнен и американский композитор Леонард Бернстайн, считавший Джона Леннона одним из немногих гениев нашего бедного в духовном смысле времени: «Я уверен, что его музыка будет жить так же долго, как произведения Брамса, Бетховена или Баха».
Итак, битлы — на вершине. Ах, как кружится голова! Но музыканты и там оставались такими, какими воспитала их рабочая окраина, — простыми весёлыми парнями, безо всякой заносчивости и позёрства. К ним так и не привились манеры лицемерной буржуазной вежливости с её дежурными улыбками и павлиньей статью. Они и тут победили. Вместе с «Битлз» в чопорном этикете важных британцев растаял лёд. А характерный ливерпульский говорок, которого прежде стеснялись, потому как он сразу выдавал простолюдина, стал чуть ли не эталоном английской речи. Преподаватели языка Шекспира для выработки правильного произношения рекомендуют ученикам почаще слушать песни этих ребят…
ДА ЧТО ТАМ! «Битлз» освежили планету новыми красками и образами, сделав её нрав если не добрее, то осмысленнее. «Я часто говорю, — замечал американский писатель Курт Воннегут, — что художник должен видеть свою задачу в том, чтобы научить людей хоть немного ценить собственную жизнь. Меня в таких случаях спрашивают: знаю ли я художников, которые смогли этого добиться? Мой ответ — «Битлз».
Неисчерпаемые «Битлз». Шагают по планете фестивали музыки «великолепной четвёрки». Ежегодно они проводятся и в Москве. Посвящённый «Белому альбому» концерт 24 ноября состоялся в столичном клубе «Театръ». В августе эту работу битлов чествовали на открытой сцене в Калуге. Известный российский рок-музыкант Корней осенью собрал супергруппу только для того, чтобы исполнить все тридцать композиций этих двух пластинок вживую. А вот в Донецке, где ливерпульским музыкантам в фойе филармонии в октябре был установлен памятник, музыка «Битлз» зазвучала в исполнении Академического симфонического оркестра им. С.С. Прокофьева.
Сам же альбом «The Beatles», побывавший на вершинах мировых хит-парадов, на днях получил второе дыхание в юбилейном своём переиздании. Его выпустили сразу на семи дисках, содержащих, кроме основных композиций, неизвестные демо-версии и другие редкие записи ансамбля.
По российской сцене продолжает путь и сольное творчество Джона Леннона. Не так давно группа «Сплин» включила в свой репертуар песню «Герой рабочего класса». Она о тяжёлой доле человека труда там, где власть у капитала.
Но мир, как поётся в «Революции», должен стать другим. Ориентиры битлам известны.
…С разбегающегося по колонкам реактивного вихря взлетающего лайнера открывается первая страница альбома «The Beatles». И тут же внахлёст его подхватывают упругие, как взмах крыла, аккорды «Назад в СССР». И неудержимо хочется по-гагарински сказать: «Поехали»!
